Навстречу обозу выскочили мальчонки, засвистели и замахали руками, а потом припустили к домам — сообщить о возвращении лорда. На центральной площади села перед храмом прибывших встретили староста и монах из храма. За их спинами толпились односельчане, с надеждой во взорах смотря на вернувшегося с войны хозяина поместья.

Лара осмотрела собравшихся людей: изможденные, слабые, двигающиеся с заметным трудом. Кровоточащие десны в улыбающихся ртах дополняли картину, вызывая в памяти Лары мемуары политических заключенных времен сталинских репрессий и рассказы Джека Лондона.

«Цинга?» — предположила про себя Лара и посмотрела на Нараса: он лекарь, ему видней.

— Добро пожаловать домой, ваше высокородие, — проскрипел староста села. — Не задерживайтесь тут у нас, мор у нас, как видите, в изоляции мы таперича, — сложное слово «изоляция» староста произнес по слогам, явно гордясь, что такое мудреное слово знает. — Езжайте далее, пока не заразились, а нам хоть еду какую пришлите, если есть, а то пятый месяц на сухих бобах и солонине сидим. По зиме еще в лесу охотились, а теперь уже сил нет за дичью бегать.

— Болезнь только у вас или все села под поветрие моровое попали? — сосредоточенно обдумывая что-то, спросил Леон.

— Только у нас, спасибо Господу, только у нас. Своевременно нас изолировали. Далее люди тоже голодно живут, но не болеют особо.

Лара снова посмотрела в сторону Нараса: тот осматривал покрытые темно-красными пятнами руки мальчика лет восьми, его опухшие и затвердевшие щеки, покрытые неприятным желто-серым налетом кровоточащие десны.

— Какие симптомы? — спросил лекарь.

— Вялость, усталость быстро накатывает, все тело ломит невыносимо, кровь течет часто, зубы шататься начинают. Простуды у детишек постоянные, — перечислил основные проявления болезни монах, пока селяне чесали в головах и пытались понять вопрос и сформулировать на него ответ.

Нарас кивнул и повернулся к Леону:

— Эта болезнь малоизученна, часто возникает в крепостях при длительной осаде. При возобновлении полноценного питания проходит почти всегда. Соблюдать карантин нужно, так как неизвестно, насколько эта болезнь заразна. Надо помочь им засадить все поля, как поспеет новый урожай — так и наладится все.

Лара чуть из седла не выпала:

— Новый урожай?! Это еще сколько месяцев его ждать, этого нового урожая?! Тут половина села вымрет!

— Не вымрет, — строго возразил Леон. — Мы муки пришлем, мяса вяленного из господских запасов…

Продолжить Леон не успел — его перебил звонкий голосок жены (генерал со вздохом осознал необходимость привыкнуть к такому злостному нарушению субординации):

— Насколько я помню, в муке нет витами… э-э-э… необходимых веществ, которые помогут этим больным. А болезнь не заразна, это я точно знаю.

Леон посмотрел, как жена соскользнула с коня и требовательно спросила старосту:

— Женщины где? Что они готовят?

— Так это… Если мор не заразен, то в дом пройдите, леди, там женка моя вам все как на духу расскажет. — Строста повел гостей к своей избе.

Леон переглянулся с Нарасом и после кивка последнего последовал за старостой. Лекарь догнал леди Ардамас и стал тихонько расспрашивать ее, что она читала об этом заболевании или слышала от кого. Жена отвечала туманно, но заверила, что в выводах своих не сомневается. Поразило Леона полное доверие к его супруге со стороны солдат: те без капли сомнений последовали за своей госпожой в дом, полный больных людей, и никто из них не попытался остановить свою хозяйку.

Жена старосты ждала их во дворе, нервно комкая фартук. Лицо ее было также бледно и одутловато, как у всех в селе. Солара не стала проходить в дом, а устроила допрос прямо во дворе:

— Какие свежие овощи в доме есть? Заготовки какие? Капуста квашенная, варенья, морсы?

— Никак нет, леди, все что не съели сами — солликийцы забрали еще по осени. И скотины никакой не осталось, — закачала головой старостиха.

— Ягоды в лесу не собираете?

— Откуда ж им взяться-то там так рано? Недели через две пойдут только, — удивленно ответила старостиха, а Леон с некоторым облегчением отметил, что не все его жене известно. Вот про лес она маловато знает.

— А щавель, крапиву, другие травы с полей в еду не добавляете? Они уже давно растут! — нахмурилась Солара.

— Что ж мы — коровы, чтоб луговую траву жевать? — оскорбился староста, а его жена кивнула согласно.

Глаза Солары полыхнули на миг зеленым, и она резко ответила:

— Понятно!

Жена лихо развернулась на каблуках и отправилась к воротам, скомандовав:

— Мальчики, за мной!

Леон обалдело пронаблюдал, как десятка его лучших воинов также четко развернулась и потопала вслед за его женой.