Кстати, странно… Челси вроде говорила мне, что в Америке редко можно встретить курильщиков. Это занятие считается пагубным, и «только идиоты могут добровольно портить свое здоровье». М-да. А еще она упоминала, что ее брат — спортсмен. Какой же он спортсмен, если дымит, как паровоз?

— Челси сама выбрала блюда для своего первого русского ужина. — Сообщаю я, когда Джастин, сев за стол, начинает сканировать недоверчивым взглядом содержимое тарелок и салатниц. Он испуганно сглатывает и даже слегка морщится, увидев «сельдь под шубой». — Жаль, что она так и не попробует. Для нас, русских, собираться за столом всей семьей — хорошая традиция. Мы празднуем, общаемся и делимся новостями. Это называется «за-сто-лье».

Папа довольно кивает и выжидающе оглядывает гостя. Всем своим видом он говорит «только попробуй, не попробуй».

Мама снова подскакивает:

— Начнем с горячих блюд? — Наливает из пузатой кастрюльки половником в глубокую тарелку борща с зеленью и кладет сверху щедрую ложку сметаны. Ставит перед Джастином. — БорЩ. — Улыбается она.

На лице мамы застывает почти детский восторг. На лице парня — настоящий ужас. Папа подвигает к нему ложку и тарелку с хлебом.

— Bortsch… — Лепечет американец.

Я даже вижу, как перед его глазами проносится вся его жизнь. Пара секунд сомнений, и три пары глаз, уставившихся на него, делают выбор неизбежным. Видимо, парень все-таки знаком с хорошими манерами, потому что, не смея отказаться, он берет ложку и зачерпывает немного супа.

— Горячий, жидкий салат… из свеклы? — Спрашивает Джастин, косясь в мою сторону.

Но все ждут, когда он попробует.

— Суп, — ехидно улыбаюсь я.

— Ты с хлебом, с хлебом, — подсказывает ему отец и подает здоровенный кусок.

Джастин в это время совершает подвиг — берет в рот ложку борща и с трудом проглатывает.

— Вкусно? Вкусно? — Нетерпеливо спрашивает у него мама, наливая и нам с папой супа.

— Вкусно? — Перевожу я, победно вздергивая бровь. — Или уже хочется бежать в МакДональдс? Ты только не рыдай. — Приступаю к еде. — У моих родителей все строго — не съел, из-за стола не выпустят.

Джастин растерянно кивает и честно пытается съесть, а папа собственным примером показывает ему, как нужно прикусывать хлебом. Мне, конечно, жалко парня, но внутри все торжествует.

— Челси говорила, что у вас в основном едят крем-суп или куриный с лапшой. — Замечаю я. — Но попробовать борщ было ее мечтой.

— Глупая мечта. — Не глядя на меня, ворчит американец.

— Привыкай. — Ухмыляюсь. — Здесь не будет никаких бургеров и картошки фри. Разве что только…арахисовая паста. Но только за хорошее поведение.

— Твоя мама… сама все это приготовила? — После минутной паузы спрашивает он.

— А ты видишь здесь прислугу? — Откладываю ложку в сторону. — Конечно, сама.

Челси говорила, что ее мать давно не готовит сама. Все делает приходящая повариха. Кстати, у них в Америке принято добавлять сахар почти во все блюда, даже в супы и в салаты. Ох, и нелегко придется Джастину, если ему придется здесь задержаться. Кулинарный пыл моей матери не под силу унять никому.

— Оливье. — Мама бухает на плоскую фарфоровую тарелку здоровенную ложку салата. На свободный край кладет «шубу». — Селедка под шубой.

— У вас это называется Russian salad. — Усмехаюсь я, видя смятение в пронзительных синих глазах американца. — А вот это красное, это «шуба».

— Выглядит странно, а пахнет просто ужасно. — Признается он вполголоса.

Ему еще крупно повезло, что мои родители его не понимают.

— Ты ешь, ешь. — Подбадриваю я. — Тебе понадобятся силы, чтобы пережить русскую зиму.

— Нет уж, спасибо. — Его вилка зависает над салатом в нерешительности.

— И не забывай хвалить, маме это важно. Иначе, я не скажу тебе, где у нас находятся фастфуд-рестораны.

Бросив на меня злой взгляд, Джастин кладет салат на кончике вилки в рот. Жует медленно, осторожно, будто липкую ириску вот рту перекатывает.

— Вкусно? — Спрашивает мама. Она в приятном предвкушении: если парню понравится, она в самое ближайшее время познакомит его с винегретом, салом и гречкой. Последнюю и вовсе почти никто из американцев и в глаза-то не видывал.

— Йес. — Неуверенно кивает Джастин, но после того, как во рту у него оказывается «селедка под шубой», выражение лица парня заметно меняется.

— Только попробуй, выплюнь. — Предупреждаю я. — Глотай, если хочешь жить. Папа такого не простит.

— Может, надо было пельменей сварить? — Переживает мама, глядя, как парень силится проглотить непривычный для него продукт.