С самого рождения Татьяну Васильевну окружали необычные люди. В жизни с раннего детства она опиралась на плечи трех дедушек и трех бабушек. Причем трое из них были разведчиками-нелегалами с яркими профессиональными и человеческими судьбами. Это – сам любимый дедушка Лёня (Эйтингон) и дедушка с бабушкой – легендарные нелегалы Василий Михайлович и Елизавета Юльевна Зарубины. А мама? Зоя Васильевна Зарубина? В двадцать лет ее забрасывали в глубокий тыл врага в ныне широко известный спецпартизанский отряд будущих Героев Советского Союза – Дмитрия Медведева и Николая Кузнецова.

Автор избрал не совсем обычную форму изложения в публикации. Начинается книга с краткого введения в атмосферу «вокруг дедушки» с упоминанием десятков имен ярких исторических личностей. Эти строки полны тревожности, навеянной письмами любимого дедушки из тюрьмы. Во введении просматриваются настроения, лучше всего выраженные в афоризме «ликуя и скорбя».

В основной части книги приведены письма-исповеди бывалого человека. Они идут из-за тюремной решетки. И автор оставляет их содержание на суд читателей, минимально комментируя полные философского звучания строки.

Но необычность формы изложения не изменяет государственной и патриотической направленности писем и не снижает их роль в осмыслении истории. Именно о таких исторических заметках говорил славный русский историк государства Российского Николай Михайлович Карамзин: «История… есть священная книга народов: главная, необходимая; …скрижаль откровений и правил; завет предков к потомству; дополнение, изъяснение настоящего и пример будущего…».

Как представляется, главная ценность книги – в ее достоверности. В письмах-рассуждениях об особенностях жизни в Советском государстве и письмах об органах госбезопасности ищущий правду читатель найдет немало открытий.

О генерале Эйтингоне следует говорить, как об одном из значимых для Отечества разведчиков. Ответственное отношение Эйтингона, который имел твердое убеждение: все, что могу, отдам во благо Отечества, показывает яркий пример служения Родине.

Генерал Эйтингон до конца исполнил свой гражданский и профессиональный долг. Его подвижническая жизнь отмечена высшими наградами страны: двумя орденами Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденом Красной Звезды и другими (см. приложение).

Из жизни генерал ушел в 1981 году. Только в 1992 году он был реабилитирован, и семье возвратили на вечное хранение его боевые награды, среди которых – полководческий орден Суворова.

Сегодня, когда терроризм подошел к порогу нашего Отечества, требуются бойцы антитеррора. И это не цинизм, этого требует обстановка в ситуации навязывания условий извне. Речь идет об устранении только тех террористов, руки которых по локоть в крови невинных людей. А этих убийц готовят сильные мира сего по обе стороны Атлантики.

Вот почему о таких профессионалах, как генерал Эйтингон, говорят: стране Советов всегда везло на преданных Отечеству людей.

Я счастливый человек, мне в детстве повезло. В отличие от большинства семей, у меня было три бабушки и три дедушки, что в некотором роде компенсировало отсутствие отца. Все они любили и баловали меня. Родители: папа – курсант военного училища и мама – студентка ИФЛИ (институт философии, литературы и истории) – поженились летом 1940 года, будучи совсем молодыми. Это был так называемый студенческий брак, который, к сожалению, продлился недолго.

Мой рассказ сегодня об одном из дедушек. О том, в чьем доме я росла, под влиянием кого сформировалась как личность, от кого многому научилась и кого люблю и помню до сих пор, хотя со времени его смерти минуло более 35 лет. Это отчим моей мамы – дедушка Лёня, Наум Исаакович Эйтингон (по другим документам Наумов Леонид Александрович).

Я долго колебалась, стоит ли предавать огласке сугубо личные письма дедушки Лёни из Владимирской тюрьмы. Но… в последние годы было столько написано и сказано о нем, его заслугах перед Родиной и его личной жизни, появилось столько вымыслов и фантастического, что – как писал наш великий классик, правда, совсем по другому поводу – не могу молчать.

Из всех ныне здравствующих я единственная, кто прожил рядом с этим незаурядным, замечательным человеком много лет. Обидно, что практически ни один из авторов «воспоминаний» ни разу не обратился ко мне за справочным материалом. Вдвойне обидны многие ошибки и даже нелепости, которые приходится слышать, видеть и читать. Особенно потому, что они касаются близких мне людей. И потому для сомневающихся в подлинности моих воспоминаний в конце книги приложены копии некоторых документов.

Ничего, кроме саркастической усмешки, не вызывает, например, попытка взять интервью у моего сына, которому на момент смерти деда было всего семь лет. Жили мы к тому времени отдельно, и Алексей с ним виделся от силы 2–3 раза. Кстати, до сих пор по страницам многих изданий гуляет упоминание о нем как о внуке прославленного генерала. Мой сын Алексей Александрович Козлов – отнюдь не внук, а правнук Эйтингона.