– Да, об этом я тоже думала. Зачем столько мороки с изготовлением бомбы, если даже не увидишь, как она взрывается? Словно ему все равно, что будет дальше. Он делает бомбу, и в этом для него и заключается вся соль.

– Да, это бессмысленно.

– Согласна.

– Хорошо, ваш ход.

– От убийства к убийству нет никакой динамики. Было бы понятно, если бы каждое следующее убийство в чем-то превосходило предыдущее. Но этого не наблюдается. Как раз наоборот – все движется по нисходящей к убийству номер четыре, эффект от которого по своей интенсивности даже рядом не встанет с убийством Изабеллы Собек. По мере практики он набирается опыта и уверенности, но и начинает скучать. Почему же этот опыт не проявляется в каждом последующем взрыве?

– Словно он нашел для себя колею, в которой ему и так хорошо.

– Но серийным убийцам это не свойственно, – возразила Андертон.

– Не свойственно.

– Тогда что же это такое?

– Хороший вопрос, – покачал головой Уинтер.

– Когда найдете хороший ответ, обязательно расскажите. Ваша очередь.

– Кот – это очевидная упущенная возможность.

– Кот Кирчнеров? Как же его звали… Мышь.

– Да, он. Его запирали в кухне, потому что его часто рвало шерстью. Значит, убийца видел кота. Но мы знаем, что он – садист. Его задача – мучить жертв. А жертвы, как и все люди, любят своих животных.

– Тогда почему бы не оставить Мышь в кухне с жертвой? Зачем выпускать его?

– Вот именно. Представьте, что вас привязали к стулу, а рядом ходит кот в блаженном неведении насчет происходящего. Трется о ноги, просит еды. Может, даже прыгает на колени, чтобы вы его погладили. В любом случае, вы его видите.

– И понимаете, что бессильны его спасти, – вставила Андертон. – На это убийца и давит. Он лишает жертв возможности что-либо предпринять. И если бы он оставил кота в кухне, это лишь подчеркивало бы его власть. И потом – он мог бы просто убить этого кота. Еще и на глазах Алисии.

– Вот я и говорю, налицо упущенная возможность.

Они снова погрузились в молчание на фоне тихих звуков Моцарта. Наступила полная темнота, и в небе повисла огромная луна. С пятнадцатого этажа им были видны далекие огни Западного Ванкувера, за которыми чернел залив.

Андертон допила коктейль и встала.

– Я поеду.

– Предлагаю повторить, – сказал Уинтер, указывая на пустой стакан. – Собек угощает.

– Не искушайте меня, все равно откажусь. Завтра большой день. Мне нужно выспаться. Да и вам тоже.

Конец ознакомительного фрагмента.