Шрифт:
Как долго он провалялся без сознания?
Шеппард попытался встать, но не смог. Мэнди протянула ему руку. Он ухватился, и девушка с неожиданной силой потянула и подняла его. Остальные же отшагнули, словно от прокаженного.
– Вы в порядке? – спросила Мэнди.
– Полагаю, среди вас нет ни врача, ни медсестры?
Шеппард потер ладонью затылок. Голова болела, особенно в том месте, которое он зашиб при падении.
Все молчали, только миссис Ахерн что-то бормотала себе под нос.
– Может быть, у вас жар? Присядьте, – сказала Мэнди, указывая на кровать.
Шеппард покачал головой:
– У меня мало времени. Это обычный обморок. Бывает.
– Что, вся жизнь в стиле рок-н-ролла, да? – сказал Алан.
Парировать Шеппард не смог. Он снова почувствовал, что сейчас отключится… нет, не отключится. Просто организм переходит на безопасный режим работы.
Где-то он недавно был… Ах да, Уинтер мертв… и что теперь? Он ничего не знает про людей в комнате, но это дело поправимое. Сейчас кажется абсолютно вероятным, что любой в этом номере способен убить Уинтера. Пятеро человек. Пятеро подозреваемых. Один – убийца. Прежде он думал, что это, скорее всего, мужчина, впрочем – не важно, по крайней мере пока. Он не специалист. Каждый может быть виновен, пока не доказано обратное.
«Ты еще не сообщил им…»
Придется. Единственный ключ, который у него есть, – это личность Уинтера. Но раскрыть ее можно постепенно и тем самым снизить нежелательные последствия. А вдруг эти люди тоже знали доктора Уинтера?
Он бросил взгляд на прикроватную тумбочку. А инструкция-то исчезла. Он осмотрелся: ага, вот она, Райан листает. Он снова посмотрел на тумбочку. На циферблат таймера. Понятно, в обмороке он пролежал пять минут.
Пять минут долой…
С тех пор как колесики завращались, каждая минута стирала грань между жизнью и смертью.
Нужно говорить. Но у него нет улик, он ничего нового не выяснил, тут можно наплести что угодно. Они, должно быть, наговорили ему кучу лжи.
И та женщина из красной комнаты, она все еще маячит на задворках сознания. В Париже. Кажется, стоит быстро обернуться – и можно ее застукать. Эх, вернуться бы туда опять, чтобы все это оказалось дурным сном. Пустые надежды… нет больше сил думать об этом.
Остальные постепенно вернулись к прежним занятиям. Алан все еще стоял у окна, уставившись в пространство. Констанция уткнулась в Библию и что-то бормотала под нос. Райан читал правила. Та, что в наушниках, пребывала в своем маленьком мирке. Одна лишь Мэнди озабоченно на него смотрела.
Шеппард отвел ее в сторонку, в нишу возле двери.
– Мне надо опросить всех. Разговаривать с ними. Нужно найти хоть что-нибудь, какую угодно зацепку… кто… кто мог убить его. И понять, почему мы оказались здесь.
– То есть устроить допрос?
– Да. И делать это нужно с глазу на глаз, но…
Шеппард бросил взгляд на дверь в ванную комнату.
– Мне кажется, здесь самое удобное место.
– Хорошо, – сказала Мэнди.
– Начать нужно с того, чтобы выяснить, кто есть кто, возможные мотивы и временные рамки.
Все это он усвоил из детективных романов.
– Остальные должны оставаться на правой стороне комнаты. Надо постараться сделать так, чтобы никто не мог нас слышать.
Сказать-то он сказал, но сам прекрасно понимал, что это невозможно. Вон как шевелятся уши Алана в другом конце комнаты, хотя он стоит к ним спиной. Каждое словечко, произнесенное кем бы то ни было, с легкостью услышат все, исключая разве что Констанцию, которая все бормочет про себя нечленораздельную чушь.
– Хорошо. С кем вы хотите поговорить в первую очередь?
– Может, с вами?
Мэнди улыбнулась. Той самой нервной улыбочкой, какую он видел на губах каждого, кто приходил к нему на телешоу. Глядя на эту улыбочку, невольно подумаешь, что человеку есть что скрывать. Впрочем, в лучах прожектора все стараются что-то скрыть.
Шеппард улыбнулся в ответ. И сейчас же понял, что он и в самом деле попробует. Да, он обманщик – жуткая пародия на сыщика… да, черт возьми, пародия на человека. Но он решился и сделает все, что в его силах, чтобы спасти их. Невиновных, конечно.
Потому что такого они не заслужили.
А останется время, попытается спасти и себя.
18
– В центре Лондона редко бываю, во всяком случае, по эту сторону реки, разве что если очень надо. Это все для туристов, им интересно, хочется все посмотреть, верно? Как только я сюда переехала, сразу поняла: это не для меня. Все эти люди вечно носятся туда и сюда с озабоченным видом, а на самом деле бездельничают, только под ногами путаются. Терпеть не могу.