Распятый дервиш
вернуться

Холин Александр Васильевич
Шрифт:

«Сбитый с толку, словно сбитень…»

Сбитый с толку, словно сбитень,похороненный на треть,узелок на тонкой нити,для души болезной клеть –это всё, в чём суть поэта,всё, в чём теплится огонь!Бабы все твердят «про это»,он же пляшет под гармонь.Жив поэт, покуда ноетхристианская душа,и тоска не беспокоит,мир без устали круша.Здесь, под граем сонных галок,извиняюсь, воронья,он велик (когда не жалок).Жизнь – петля да полынья!Жизнь – потрёпанные листьяоблетевших тополей,и обглоданные лицаобескровленных аллей.Лей на раны сбитый сбитень,исповедуясь в народ.Коль плясать хватает прыти,так пляши за годом год.

«Снова привиделось снежное царство…»

Снова привиделось снежное царство,белая тройка в пурге пронеслась.Кто здесь живёт, иль проходит мытарства?Чья здесь извечная белая власть?К этому цвету весь мир равнодушен,но за околицей белой пургисотни открытых на небе отдушинв Космос, где тьма и не видно ни зги.Темь проникает и киснет на белом.Белого цвета нехватка в снегу!Снег попытался замазаться мелом,душу отмыть налету, набегу.Слякоть грехов набегу не отмоешь,чёрные тени усеяли мир.Только ведь это на белом всего лишь,мелкий почти неприметный пунктир!Белый виток загрязнённого ада,иль отраженье зеркальной зимы?Мне зазеркалья и даром не надопод покровительством облачной тьмы.Мне бы очистить от слякоти душу,но в обескровленных храмах Москвытатю и книжнику будет не лучшетам, где нет веры, и черти правы.

«Ты подняла надломленную бровь…»

Ты подняла надломленную бровьи рвётся из души надсадный выхрип.Коварен Бог.Коварство и любовьтебе всегда предложены на выбор.Коварна жизнь: осколки Бытияуже ничем тревожным не поранят.Как вечный выбор, истина тебяв коварстве и обнимет, и обманет.Что ж, веселись и смейся от души,глуши тоску бессмысленною ложью.Но всё же по неверью не спеширазбить свою любовь на бездорожье.Пока ты любишь, ты ещё живёшь.Поверь поэту,недоумку с детства.Обломки правды, истину и ложья получил от Бога, как наследство.

«Разбиты былые печали…»

Разбиты былые печали,разбавлены тёмные оды.Мы долго с тобой изучалиобломки советской свободы.Мы долго с тобой веселилисьнад пропастью пахотных пашен,но, если уже получились,то путь осужденья не страшен.И наша история льётсягодами, а, может, веками,где снова дурак посмеётсянад русской земли дуракамиЭх, мать моя, чудо-Россия,закон беззаконий и смуты.Я твой и дурак, и Мессияза непогодь каждой минуты.И сколько бы ни было крови,пожарищ и слёз негасимых,но я научился Любови,а это – вся наша Россия!

«Ты снишься мне через года…»

Моей жене Ксении

Ты снишься мне через года,через века я вижу облик.Он, разрушавший города,как грозовой капризный облак,вдруг на рассвете не пропал,не растворился в волнах света.Обвал…сознания обвал.И задрожала вся планета,как будто нежный поцелуйты ей под утро подарила.Царуй, любимая, царуй!Ведь только за любовью сила.Ведь только взгляд и только мигспособен этот мир исправить.Ты – тот единственный родник,в котором истина и правда.В котором вижу небесаи журавлиный крик прощальный,и херувимов голоса,и блАговест дороги дальней.Но сон исчез и ни следа –не миража и не любимой.Ты снилась мне через года,а сон такой неповторимый…

«Расставлены жирные точки…»

Расставлены жирные точкии кляксы раздавленных мухползут, словно буквы по строчкамстихов мемуарных старух.Мильон тополиных снежинокиюнь превращают в январь.Я снова иду по Неглинной,унылый московский звонарь.Когда я романс сочиняюна струнах вечерних ветров,то сам для себя исполняюоснову звонарных основ.И звуками бронзовых склянокМосква наполняется вновь.Я грифон и я же подранок,но верю –спасает любовь!Июнь.И пушинок аншлаги,и всплеск голубого огня.Я знаю, рассеянный ангелкогда-нибудь вспомнит меня.

На погосте

Слышишь, мама, я пришёл!Я нашёл тебя, мамуля!Жизнь мелькнула, словно пуля,с продырявленной душой.И ни завтра, ни вчера,только взлёт и только вечность.Неужели бесконечностьэто времени игра?Не пора ли мне на взлёт –я весь мир перелопатил,истончался, скажем кстати,но достиг не тех высот.Состоявшийся пижон,нашумевший мастер слова,но тебе промолвлю снова:– Слышишь, мама, я пришёл!

Баллада о депрессии

В час пустых и простых заморочекдепрессуха сжигает меня.И написанных несколько строчек,будто мука сгоревшего дня,будто я породил Франкенштейнаи нарушил единство планет.И нигде от Амура до Рейнане услышать о власти монет.Нет. К чему эти гиблые вздохи,восклицанья:К вершинам! На взлёт!В этой грязной базарной эпохевсяк себя за гроши продаёт.Идиот – если будешь освистан,идиот – если будешь богат.И указ о писателях издан:записанцев записывать в зад!Что ж скулить депрессивной эпохео последних непрожитых днях?!Наши чахлые ахи и охи –это истина блудного дна.И по странам метель-завирухапросвистит, словно пуля в тиши.Так играй же моя депрессухана расстроенных струнах души!