Навык Колдовство повышен до второго уровня.

– Что твоя хозяйка не любит больше всего?

– Вы издеваетесь? – всплеснула руками соседка. – Прекратите мяукать!

– Когддда на столлл кухоный забираюссь, – честно ответил кот, растягивая согласные.

– Тогда бегом на стол и можешь ненароком что-нибудь смахнуть на пол.

– Прекратите паясничать! – сверкали молнии в глазах соседки. Она хотела сказать еще что-то: угрожающее, способное повергнуть меня в трепет и смущение. Но тут в квартире послышался звук бьющейся чашки. А может и сахарницы. Кто разберет?

– Граф! – метнулась в соседка внутрь.

Я гневить судьбу не стал и торопливо поднялся к себе. Посмотреть, как там самый непослушный в мире пес.

– О, хозяин! – радостно приветствовал меня Лапоть, набрасывая кухонное полотенце на лохматое плечо. Судя по волшебному запаху, кашеварит.

– Хозяин, хозяин, – чуть раздраженно сказал я, понимая, что отобедать мне не судьба. Как я потом буду объяснять на поминках почему ничего не ем? – Держи, это обои, это клей. Что подрал, заменишь.

Я вытащил из инвентарного мешка приобретенные меньше получаса назад вещи для косметического ремонта и передал домовому. А что, удобно! Руки свободные, ничего таскать не надо. При этом вес настолько небольшой, что я его даже не заметил. Теперь походы в супермаркеты за продуктами перестали выглядеть такими удручающими.

– Охотник не заходил?

– Заходил.

Сказал Лапоть так тихо и при этом опустил глаза, что я понял сразу – домовой в очередной раз накосорезил.

– Сохрани это виноватое лицо. Слепок с тебя гипсовый сделаю и на стене повешу. Потому что так твоя физиономия выглядит чаще всего. Ладно, не теряй мысль, я в душ, после поговорим.

Только стоя под струями горячей воды, намыливая себя мылом с фруктовой отдушкой, я вдруг понял, насколько сильно люблю цивилизацию. Все мальчишки мечтают оказаться в средневековье. Стать героями под стягами Ричарда Львиное Сердце или гнать ливонцев вместе Александром Невским близ Чудского озера. Правда, не учитывают тот факт, что попади они туда, то умерли в первую или вторую минуту своего пребывания. А в худшем случае их поверг бы более серьезный враг – антисанитария.

Привел себя в божеский вид, даже побрился. Взглянул на зеркало и не узнал мужика в нем. Нет, я стал привыкать к корлу в отражении. Но и с тем произошли некоторые метаморфозы. Светлые волосы с момента первого знакомство с настоящим «я» отросли, лицо чуть осунулось (вкусные обеды Лаптя нивелировались их непостоянством), а глаза приобрели незнакомый тяжелый отблеск. Да уж, изменился Сережка, причем очень сильно. И дело касалось не только внешности.

Перестав заниматься соревнованием в нарциссизме, в котором я был самым красивым, вытерся и вышел из ванны. С грустью отметил, что и так моих немногочисленных носков и трусов, спасибо путешествию в Пургатор, стало совсем мало. Таким образом я дойду до того, что буду сверкать голой задницей уже в Отстойнике. Одевшись, расчесав волосы и пытаясь унять бурчание живота, я сел на диван. Морально был готов ко всему: поломке компьютера, потопу соседей и даже нанесению ядерного удара по одной из сопредельных стран (с Лаптя станется). Но несущие стены квартиры были на месте, поэтому я находился в относительно спокойном состоянии.

– Рассказывай.

– В общем, вычислили меня, хозяин.

– Временное правительство? Надо срочно ехать в Сестрорецк? Давай я подготовлю шалаш.

– Да нет, – не понял моего подкола Лапоть, – сосед твой заходил, который сверху.

– Охотник?

– Ага.

– Ну и что?

– Я тобой обернулся. Открыл. А он и спросил, мол, до сих пор хозяина нет что ли?

– Ты был в моем обличье, но он все равно понял?

– Ага.

– Так не открывал бы.

– Я и не открывал. Он с замком возиться начал. Похоже, что взломщик, тудыть его растудыть.

Я поглядел на часы. Обычно в это время у нас с Охотником заканчивалась тренировка. Может, еще застану. Накинул плащ, обулся и потопал сдаваться. Ощущал себя, как студент, что идет неподготовленным на экзамен. Даже постоял с полминуты под дверью, не зная, с чего начать разговор. Путного ничего не придумал, поэтому просто нажал на звонок.

Охотник открыл не сразу. Оглядел меня, так же молча отошел в сторону и кивнул, приглашая войти. Я зашел, рассматривая святая святых. В квартире у него никогда не был. Ничего такого кстати, никаких невероятных богатств. Светленькие, явно недорогие обои, деревянные плинтуса, стенка из темного дерева, что виднелась из зала, шерстяной ковер на полу. Охотник повел меня на кухню, где я обратил внимание на нехитрую утварь. Относительно новый, но опять же бюджетный гарнитур, чайник со свистком, сахарница на столе, кружевная салфетка под вазой с искусственными цветами. И пахло какими-то знакомыми с детства травами. Почти что бэк ин юсса.

– Чай? – спросил Охотник.

Ни чая, ни кофе мне не хотелось. Но старую, как экскременты мамонта мысль, что за кружкой чего-нибудь горячего разговор идет лучше, я знал. Поэтому кивнул. Наставник просто поднял чайник и приложил руку ко дну. Не прошло и пяти секунд, как вода забурлила.

– Рассказывай, – разлил он чай по советским синим кружкам. На моей золотыми буквами было написано «30 лет великой Победы».

Пришлось восстанавливать всю хронологию события с момента нашего расставания. Охотник прихлебывал чай, но за все время меня ни разу не перебил. Только когда я закончил, он помолчал еще немного, а потом сказал.