— Как? — прошептала шокированная девушка

— А вот так! Говорят, когда увидела, какое тесто хотели поставить на пирог тут же запротестовала и сказала, что со сливами лучше и вкуснее будет песочное тесто, а не дрожжевое. Хотя потом передумала и попросила мастера Жокка приготовить из его теста пирожки со сливами, а сама взялась за пирог. Ты себе не представляешь, но всё то время, что она пробыла на кухне, никто практически не сдвинулся с места. А хозяйка, увлечённая процессом готовки, даже не замечала. Только позже, когда уже мальчишки поставили пирог выпекаться, огляделась и весело рассмеялась. Но странным было другое. Она не ушла к себе, а села за стол, выпросив молока, и принялась расспрашивать всех на кухне, как им живётся! Я просто обомлела, когда она обратилась ко мне и поинтересовалась, как моя рука. Представляешь?

— А откуда она узнала, что у тебя что-то с рукой?

— Понятия не имею! Я уже и не вспомню, что пропищала в ответ, но госпожа лишь нахмурилась и сказала, чтобы я сейчас же шла к магистру Орану. Никто не знал, но рука на самом деле очень болела и не желала проходить. Магистр потом сказал, что я каким-то образом умудрилась натолкнуться на стихийное проклятье, поэтому перелом и не заживал так долго. Никто, понимаешь, а госпожа как-то догадалась.

— Вот это да!

— Но это было потом. А в тот момент я могла лишь кивнуть и отбежать подальше, чтобы на глаза не попадаться. Так вот, она принялась болтать со всеми, а потом начала обмениваться рецептами с мастером Жокком. Ты бы видела щенячий восторг этого старого оркай, когда он записывал рецепт блюда под странным названием «птица по-французски». Но госпожа с таким выражением лица рассказывала о нём, что мастер в тот же день попробовал приготовить и сам лично отнёс ей на пробу.

— И что?

Шан тогда едва сам не вышел из своего укрытия и не потребовал, чтобы рыжая бестия перестала тянуть с ответом. Ничего подобного он не знал. Он! Не знал! В своём-то замке, где даже пыль собиралась на мебели только в строгом порядке и по его указке. Преувеличение, конечно, но суть отражает верно. А тут — супруга, беременная, разгуливающая по замковой кухне и раздающая рецепты его повару. Откуда только взяла их. Но ответ он получил почти сразу, немало удивившись.

— Не знаю, если честно, но поварята рассказывали, что госпожа на следующий день вновь пришла к ним и кое-что показала мастеру. Как я поняла, он что-то не так сделал и вкус получился иной, нежели должен был быть, — сказала, наконец, девица.

— Интересно, откуда она это знает? — озвучила блондинка, крутившийся у Шанрэла в голове вопрос.

— О, это я могу сказать. Она ещё в то утро на кухне сказала, что её мама научила готовить, потому что, то было любимым блюдом её отца.

— Как странно, леди и учила другую леди готовить? — со священным ужасом прошептала блондинка.

— И очень хорошо, видимо, обучила, потому что тот пирог, что она приготовила, получился невероятно вкусным, — закивала рыжая. — Миледи нас всех заставила съесть по кусочку, сказав, что обидится, если мы не попробуем. О, Лашна, это было нечто!

— Эх, — вздохнула девушка. — Хотела бы и я попробовать…

— Ну, я думаю, что ещё доведётся, потому что мастер Жокк теперь едва ли не молится на неё, закидывая хозяйку посланиями с разными вопросами по рецептам. Так что, кто знает, может, она опять придёт на кухню, чтобы что-то приготовить?

— Лучше бы не нужно, — вздохнула блондинка. — У неё такой большой животик, а на кухне так жарко! Ещё, не дай богиня, плохо станет, нам лорд головы поотрывает. Уж лучше пусть чаще в сад выходит и поёт там свои песенки на незнакомом языке.

— Песенки? — удивилась рыжая.

— Да, я уже неделю прихожу послушать, как она поёт. Такие чарующие баллады… хоть и не понимаю ни слова, но в душе, как будто цветок расцветает…

Вот уж точное описание, согласился Шанрэл, и, наконец, двинулся дальше, размышляя об услышанном. Не раз и не два он ловил себя на мысли, что Саши не просто изменилась, а стала совершенно другим существом. Он хорошо помнил те заветные мысли, но не позволял им вырваться из созданной им же самим клетки в подсознании. Нельзя! Нельзя думать об этом, иначе быть беде. Слишком всё похоже на сказку сейчас, и он боялся своей надеждой разрушить всё то, что им уже удалось построить.

Девушка стала другой, это заметили все. Но, что самое удивительное, никто даже не стал поднимать этот вопрос. Каждый заметил, но промолчал, предпочитая вот так, по углам и шёпотом, обсуждать перемены и тихо радоваться. И мужчина был в их числе. Этот месяц оказался для него открытием. Мало того, что его непреодолимо тянуло к девушке, чего не было раньше, так ещё и она с каждым днём открывалась ему с абсолютно незнакомой, но удивительной стороны. С ней было легко и просто, так, словно они были знакомы всю их сознательную жизнь и даже в прошлых тоже! Как, если бы, она была его…