Я нервно хихикнула, отводя взгляд в сторону — куда угодно, лишь бы не видеть эти зелёные глаза…

— Ты что-то хотела сказать, пока нас не прервали, — вкрадчиво напомнил мне Шанрэл и осторожно развернул к себе лицом, нежно коснувшись моего подбородка.

— Н-ничего, — я нервно сглотнула.

— Малышка…

— Шан, правда, — я отвернулась и попыталась встать. В этот раз он мне уже не мешал. Внимательно наблюдал за каждым действием, словно ожидал, что я передумаю и, всё же, расскажу, что хотела. Но, увы, момент упущен и страх вновь владеет моим сердцем. — Идём, нас же ждут.

Шанрэл

В этот раз он впервые был близок к тому, чтобы потерять контроль над собой и выпустить наружу яростно беснующегося внутри зверя. Чувства подводили его очень редко, поэтому сейчас он знал, что девушка готова была ему довериться и рассказать свою тайну. Это чувствовал и его зверь, который как никто требовал постоянно находиться рядом и привязать девушку к себе всеми доступными, и не только, способами.

То, что она у неё была — он уже не сомневался. Но вот какая? И почему она не может довериться? Вернее, боится. Что такого скрывает, что её сердце начинает метаться в груди всполошённой птицей, стоит только сделать намёк. Она, как дикий напуганный зверёк, замирает каждый раз, едва кто-то выскажет мнение о произошедших в ней изменениях.

Шан уже не раз думал, а не его ли кровь является причиной всего этого? Но потом каждый раз отметал эти предположения. Если бы всё было так, то изменения произошли не внутренние, а скорее внешние. По крайней мере, более явными были бы именно они. А здесь — ничего. Да и вряд ли он стал бы так реагировать на изменение её внешности. Для лекана не так уж важна оболочка. Тут скорее играют роль душа и внутренний зверь. Хотя и здесь не без странностей. Если до этого зверь Шана принимал рысь Сашии, как приемлемую самку, не выказывая агрессии и даже проявляя интерес, то сейчас начал сходить с ума так же, как и его хозяин. Запах рыси стал отчётливее, нежнее и желаннее. И это тоже сбивало с толку. Такое возможно только в одном случае — если произошли внутренние изменения, в душе, если быть конкретным. Причём, невероятные изменения! Ведь манящий запах мужчина чувствовал не только на зверином восприятии. Он его сводил постоянно, круглые сутки, как будто вместо стен, мебели и прочих предметов, его окружала поляна лесных фиалок… Но додумать данную тему Шан не стремился, потому что в противном случае в голове сразу же возникал образ его истинной пары, виденный им однажды, но навеки впечатавшийся в его сердце.

Именно поэтому он каждый раз и сомневался в своих выводах. Порой казалось, что это не Саши. Внутри знакомого тела — не она. Другие жесты, мимика, увлечения, тембр голоса… да всё другое. Это как две совершенно разные, едва ли не полностью противоположные друг другу девушки. И, размышляя об этом, он не мог отделаться от мысли, что он рад переменам, ловил себя на том, что даже хочет, чтобы в теле его супруги оказалась другая девушка, пусть и не его пара, но та, к которой так его тянет, а не просто потерявшая память Дар-Са-Ран. И чувствовал себя из-за этого предателем.

Но что он мог поделать, если за всё то время, с момента их с Сашией свадьбы, она превратилась из подруги в незнакомку, которой нет дела не только до окружающего мира и собственного супруга, но и даже до самой себя?

Прокрутив очередной раз эти мысли в голове, он понял, что сходит с ума. Причём не из-за собственного раздвоения личности. И, видимо, этой растерянностью и обусловлена идея съездить через пару дней в ближайший город и наведаться в храм Сариб. Никак иначе местная богиня не отзовётся. Да и, как он понял, ей тоже поставили ограничения на вмешательство. Значит, если он хочет получить ответы на свои вопросы, нужно поступиться гордостью и появиться там, где влияние сил Праматери наиболее велико.

Приняв такое решение, Шан даже почувствовал, как расслабляется. Поэтому в холл, где слуги сгружали подарки и ждали его тётушки, он спустился в приподнятом настроении.

И оно оставалось таковым все последующие дни. Его даже не расстроила попытка малышки отдалиться от него. Наоборот, её метания и дёргание веселили мужчину от всей души. Он даже подыграл ей пару раз в стремлении избегать встреч не только наедине, но и просто так. Это оказалось на редкость увлекательно — топать громче, идя по коридору, чтобы дать ей шанс юркнуть в ближайшую комнату и скрыться за дверью, кашлянуть вовремя или наступить на ветку, прогуливаясь по парку, чтобы она успела прыгнуть в кусты и затаиться… Его искренне веселил даже тот факт, что он сам не замечал, как оказывался поблизости от девушки вопреки намерениям. Только спустя два дня понял, что непостижимым образом умудряется оказываться там, где была она, создавая при этом столько нелепого шума, что о приближении слышала не только она, но и половина замка.

Лека, рассказавшая сестрам о сцене в спальне, с удовольствием вместе с остальными наблюдала за этой игрой в кошки-мышки и даже, порой, помогала, подстраивая удачные «пересечения».

В общем, весело было всем, кроме малышки, которая на самом деле чувствовала себя неловко.

И это, пожалуй, оказалось единственным тёмным пятном на ярком полотне минувших дней. Она вновь отстранилась и замкнулась в себе, не подпуская даже Ким, с которой успела неплохо сблизиться в процессе соединения сердец леканши и магистра.

— Мой лорд! — обратился к нему один из охранников гарнизона, входя в кабинет и вырывая Шана из приятных мыслей.

— Слушаю тебя, Дарэлл.

— Сегодня вновь была обнаружена шайка на нашей территории, — доложил мужчина, не замечая, как нахмурился лорд. — На этот раз их было вдвое меньше, и никто не пострадал, разве что пару зверей в лесах, на которых те охотились. Но при обыске мы обнаружили тот же странный символ, что и у других, поэтому решил доложить.