Или четыре. Арчер поклялся в душе, что любой ценой вернется со своим флотом к Диадеме и как может посодействует устранению последствий тамошней беды.

— Можно выдвинуть несколько предположений, — начал Мэн-ши. — Гражданская война? Свергнут ли Совет, как в свое время — Император-Протектор? Лично я полагаю, что верный ответ куда скучнее: Генштаб принужден был свернуть деятельность по той причине, что там некому работать.

Арчер только смотрел на него.

— Вероятнее всего, — продолжал Мэн-ши, — они послали на подкрепление какому-то флоту или флотам всех оставшихся офицеров запаса, а потом оказалось, что других взять неоткуда… разве не в этом корень всех трудностей Империи? Чистокровных людей, желающих взять на себя работу по сбережению Империи, с каждым годом все меньше. Потому-то мы сейчас вынуждены использовать детей.

— Вы сейчас говорите совсем как геронтошовинист.

— Если полагать, что дети не всегда способны взять на себя ответственность вместо взрослых, означает быть геронтошовинистом, то да, это я и есть.

Мэн-ши явно выжил из ума, подумал Арчер хмуро. Интенсивное образование новых членов общества продолжалось до семи лет, после чего они получали все права взрослых граждан в отношении общественного статуса, сексуальности и свободы прочих действий. Это стало частью современного имперского кредо. Его шокировало, что Мэн-ши в открытую шельмует такую политику.

— Недавно адмиральский ранг Двадцать Третьего Флота был присвоен двенадцатилетней девчонке, — с вежливым неодобрением прибавил Мэн-ши, — вы наверняка слышали. Это стало результатом попытки собрать воедино бывший Шестой Флот из поврежденных или растасканных на запчасти кораблей — Двадцать Третий вряд ли вообще достоин именоваться флотом. Адмиралом же ее назначили просто потому, что во всей этой флотилии она одна оказалась чистокровным человеком.

— Я слышал об этом, — подтвердил Арчер. — Она неплохо справлялась, ну, пока Двадцать Третий действовал. Они в основном из-за недостатка ресурсов развалились.

— Да, в данном случае назначение можно считать удачным, — сказал Мэн-ши, — а как насчет восьмилетнего мальца, ставшего старшим артиллеристом Третьего Флота незадолго до вторжения на Костор?

— По тому, что мне известно, кажется, что из него получился превосходный старший артиллерист.

— Но он меры ни в чем не знает! — вспыхнул Мэн-ши и скорчил гримасу. — Не было никакой нужды уничтожать целую планету: косторские корабли не представляли подобной угрозы! Провели дознание, целую комиссию собрали, вы помните. Мальчишка учился на игровых автоматах. Он не осознавал отличия реальности от игры.

— Взрослые с таким же успехом могли потерять голову, — заметил Арчер. — С годами не обязательно становишься мудрее.

— Да, может, вы и правы… по крайней мере, такова модная позиция, или, следовало бы сказать, общественная философия. Но подобные идеологические выходки убивают Империю. В них нет здорового прагматизма. У нас, к примеру, отчаянная нехватка чистокровных людей, но ее вполне можно было бы восполнить, клонируя их в нужном числе. Военных бы это устроило. Однако мы не идем на это, поскольку официальная доктрина гласит, что каждый чистокровный человек обязан рождаться на свет по любви, а не из одних практических соображений — то есть, его родители обязаны зачать его обдуманно просто потому, что так положено. Поэтому клонирование или внематочное выращивание эмбрионов исключаются, кроме случаев, когда беременность требуется прервать. А в Диадеме лишь очень немногие интересуются деторождением — это отрицать не будете?

Арчер негромко рассмеялся. Он ценил советы Мэн-ши, но вынужден был признать, что некоторые идеи этого человека поистине безумны.

— Все, что мы стремимся сберечь, будет утрачено, если человеческие существа станут рождаться усилиями государственной машины, — возразил он. — В этом случае весь смысл человеческой жизни вывернется наизнанку, и мы станем подобны муравьям или пчелам.

Мэн-ши пожал плечами. Арчер решил сменить тему.

— Я размышлял, нет ли у вас идей относительно возможной природы этого нового оружия? Наверняка оно стало результатом крупномасштабных разработок. Надо полагать, оно весьма грандиозно. Сектор Эскории особо развит в научно-техническом отношении?

— Да нет, не думаю. В этом секторе находится Земля, наша первоначальная планета, но в целом место довольно спокойное. Чтобы уничтожить Империю, им прежде всего потребуется уничтожить ее флоты. Следовательно, если новое оружие существует, мы наверняка столкнемся с ним в первом же бою…

Арчер вздрогнул.

— Однако это оружие может оказаться и нефизическим по своей природе, — продолжал рассуждать Мэн-ши. — Лично я убежден, что Империя, скорее всего, будет уничтожена идеологически, а не в результате войны. Наши общественные идеи сами по себе поставили нас на грань выживания. Возможно, Оракул почуял некое новое социальное течение, зародившееся в Эскории… В таком случае сражения бессмысленны. Мы даже рискуем помимо воли привезти оружие в сердце Диадемы, одержав победу и взыскав с поверженных народов дань.

— А разве Оракул обязан выражаться столь туманно? В конце концов, подобные подозрения могут оказаться справедливы и для любой другой области.

— Могут. Но, учитывая предупреждение Оракула, я бы посоветовал допросить всех взятых на борт эскорианцев перед их доставкой в Диадему.

Арчер кивнул.

— Я запомню ваш совет.

Девушку-кошку их беседа стала утомлять. Она подбежала к трудившемуся за своим столом Арктусу и фамильярно потрепала адъютанта за хобот.

— Эй, слоник, развлеки меня чем-нибудь. Я скучаю.