— Кеннеди...

Его глаза пылали огнем, когда он смотрел на меня, как будто хотел съесть. Он уже съел меня. По крайней мере, три раза. Я все еще чувствовала себя застенчивой, что было смешно.

После того, что мы сделали вместе...

Я позволила ему поцеловать меня и уютно устроилась в его объятиях. Я почувствовала, как он пошевелился и хихикнул. Он снова был твердым.

Да, Дрю был в значительной степени машиной.

Я не возражала. Я жаждала его так сильно, как он жаждал меня. Может, даже больше.

У меня просто не было такого большого, очевидного, твердокаменного способа показать это.

На этот раз мы должны были успокоиться. Вчера вечером Джейми приехала и направилась в свою комнату. Но стены были тонкими.

Такими были и потолки.

Я вздохнула, произнеся благодарственную молитву за свою кузину.

Она отправила мне фотографию Кайла с его тетей Джанин. Она показала мне большие пальцы вверх. Я покраснела, понимая, что все в обеих наших семьях, вероятно, точно знают, что мы делаем сейчас.

Джейми все равно. Теперь она и тетя Селина были моей единственной семьей. И Кайл, конечно.

Дрю начал целовать мою шею, и я вздохнула от удовольствия. Может быть, когда-нибудь... мы будем хорошей семьей. Я знала, что многое нужно попросить после всего. Но, возможно...

Все мои мысли начали уплывать, когда Дрю потряс меня. Его рука проникла между моих ног, и я застонала. Так быстро, и я была готова к нему.

Не просто готова. Мне очень хотелось.

Его дыхание щекотало мое ухо, когда его напряженный голос прогрохотал позади меня.

— Кеннеди... я хочу тебя.

Я отодвинулась от него, следуя ритму, который он задал. Я была более чем счастлива позволить ему взять на себя инициативу. Он слегка укусил мочку уха, и я вздрогнула. Мы начали двигаться, как будто мы трахались.

Мы почти трахались.

— Хм... Я тоже.

— Нет, я имею в виду. Прямо сейчас. Вот так, без чего-то между нами.

Мои глаза открылись. Я оглянулся на него. Он смотрел на меня, когда его пальцы играли с моими лепестками.

— Что ты говоришь, Дрю?

— Я говорю... давай сделаем ребенка.

Я повернулась к нему, широко раскрыв глаза, как блюдца, и покачала головой. Я не могла поверить, что он просил меня.

— Дрю... я не могу.

Он потащил меня к себе и перевернул, затем разместился. Он начал целовать мое лицо и шею, бормоча между каждым поцелуем.

— Мы уже не осторожничали раньше, Кеннеди, Боже, ты такая красивая. Пожалуйста...

Я почувствовала, как тепло растеклось между ногами. Это было так заманчиво... но быть матерью одиночкой с двумя детьми?

Я едва удерживала все вместе так, как сейчас.

— Я не могу, Дрю, я не могу сделать это с другим ребенком. Это будет сложно для Кайла... Я не думаю, что смогу справиться с двумя в одиночку.

Слезы наполнили мои глаза, и я отвернулась. Он держал меня там, где я была, и повернул за подбородок. Он заставлял меня смотреть на него.

— Ты не будешь одна, я буду с тобой.

Он снова поцеловал меня, и я начала таять.

— Ты точно не знаешь, Дрю. Многое изменилось.

— Я знаю, что хочу жениться на тебе.

Я моргнула. Он выглядел так, будто был серьезен. Я задавалась вопросом, говорили ли это гормоны.

Вернее, феромоны.

— Не шути об этом, Дрю.

Тогда я начала плакать. Я не знала, от радости или печали я плакала. Было радостно, что он говорил это... но печально, потому что я не знала, во что верить. Потому что я потеряла его раньше, и я знала, насколько это больно.

Он не сказал, что любит меня. Прошло так много времени с тех пор, как братья отослали меня.

Он поцеловал мои слезы.

— Ладно, дорогая, нам не нужно это делать сегодня вечером, я просто почувствовал спонтанное желание. Я хочу быть с тобой по-настоящему. Скажи, что ты сделаешь, Недди... Когда-нибудь я захочу сделать с тобой еще одного ребенка.

Я уставилась на него, когда он опустил голову, целуя мое тело. Я услышала шорох обертки презерватива, когда он поцеловал нежные губы моей киски. Я потянулась и схватила его за плечо.

И тогда я сделала что-то очень, очень глупое.

— Хорошо.

Он поднял голову и уставился на меня, оба удивлены и удивительно счастливы. Он был похож на ребенка в рождественское утро. Он снова лизнул меня. И снова. И затем он был надо мной, держа голый член у моего входа. Он чувствовался так хорошо... так правильно.