Он несколько раз стегнул хлыстом по мешку, затем поехал домой, выкопал ранее краденное им и припрятанное добро и покакал во дворец.

Мешок принесли на заседание государственного совета, и вскоре известие о том, что царевич схватил вора и отыскал все похищенное, собрало весь городской люд.

Сын царевича сильно походил на своего отца. Даже сам махараджа не заметил разницы между сыном и внуком. Он похвалил и радостно обнял мнимого царевича, и все, кто был во дворце, почтительно его приветствовали.

Подлинный же царевич сидел в мешке, согнувшись в три погибели, и, умирая от стыда, думал: «Ну и пройдоха этот вор!»

— Эй, вор! — крикнул махараджа. — Откуда ты родом?

— Говори правду! — сказал сын царевича и легонько ударил хлыстом по мешку.

Изнутри послышался яростный вопль:

— Я не вор! Я ваш сын. А настоящий вор — тот, кто разговаривает с вами.

В полном смятении махараджа и советники поспешили развязать мешок. Из него, не зная, куда деваться от позора, вылез полуголый царевич.

Изумленный сходством отца и сына, махараджа спросил юношу:

— Кто ты такой? Скажи мне всю правду.

Внук сложил ладони и с поклоном ответил:

— Ваше величество! Если вы хотите знать, кто я, пригласите сюда жену царевича, — ту, что заперта в отдельном доме, — и она вам все объяснит.

«Здесь скрывается какая-то тайна», — понял махараджа и, обращаясь к сыну, сказал:

— Сейчас же вели освободить дочь торговца и привести ее сюда. И не вздумай упрямиться

Царевич приказал доставить ему ключ и послал за своей женой.

Дочь торговца уселась на отведенное для царских дочерей место, отгороженное завесой, и, указав на своего мужа, молвила с насмешливой улыбкой:

— Вы, царевич, родились среди цветов и выросли среди цветов. Женившись на мне, вы заперли меня в тюрьму и поклялись, что я умру девственницей. Но ваша клятва не сбылась. Я же родилась среди сезама и выросла среди сезама. И все-таки моя клятва сбылась!

И она рассказала историю своей жизни. А ее сын добавил:

— Я выполнил клятву матери: отстегал отца. Его имущество принадлежит и мне, поэтому я с полным правом могу носить его драгоценности.

В зале поднялся сильный шум. Махараджа крепко прижал к груди внука и со слезами радости на глазах сказал сыну, который с мрачным видом взирал на все происходящее:

— Не таи злобы! Нет ничего позорного в том, что твой собственный сын выполнил клятву своей матери и побил тебя хлыстом. Приветствуй же его и отныне живи с женой дружно и мирно.

Царевич стоял в полной растерянности. Затем в нем снова забурлил гнев.

— Отец! — воскликнул он. — Где доказательства, что он и впрямь мой сын?

— Как вам не стыдно задавать такой вопрос на совете, где присутствует столько людей? — сказала огорченная до слез дочь торговца. — Гнев совсем помутил ваш рассудок. Неужели вы забыли, как провели ночь с плясуньей? То была я.

— Где доказательства?

— Вот ваш перстень-печатка, жемчужное ожерелье, браслет и брильянтовая подвеска. Если вам этого недостаточно, я могу повторить несколько слов из тех, что вы мне сказали тогда.

Дочь торговца подошла к мужу и что-то шепнула ему на ухо.

Царевич сразу же замолк. Глаза его увлажнились.

Все, кто присутствовал на государственном совете, были безмерно взволнованы. Особенно взволнован и рад был сам махараджа.

Он уговорил царевича помириться с женой. Царевич с любовью прижал к груди своего сына, который выполнил материнскую клятву. А его мать лила радостные слезы, думая о том, что сын спас ее от горькой участи и отныне ничто не будет омрачать ее счастье.

Некий праведный царь из династии Чола хотел, чтобы правосудие в его благословенной стране вершилось с неукоснительной справедливостью. С этой целью учредил он в своей столице суд, который должен был разбирать иски жалобщиков и выносить нелицеприятные приговоры. Судьей же он назначил человека многознающего и многоопытного в своем деле.

Случилось это как раз в то время, когда четверо отъявленных мошенников решили исправиться и стать честными людьми. Все наворованные ими деньги и золотые вещи они сложили в кувшин, запечатали его горлышко и зарыли кувшин на заднем дворе караван-сарая.