Пока размышляла, стоя на перекрестке, заметила Арти. Он тоже опаздывал в офис, но не спешил, просто медленно брел с кофейным стаканом наперевес. Он был необычайно задумчив, куда и делась веселая самоуверенность, которая так украшала его безупречное лицо. Я поспешила за ним и успела как раз вовремя. В офисе стоял шум и грохот, словно кто-то сунул палку в огромный улей. Айна носилась по коридорам, сверкая шпильками, за ней бежала стая подхалимов. На бархатном диване, что составлял гордость этого здания, устроилась шикарная Рания с ноутбуком наперевес. Она громко зачитывала веселые отрывки из ленты новостей. Судя по тому, что читала Рания, комиссия по магическим резервам снова попала в неприятности.

Эта проблема не была неожиданной. Месяц назад, на вечере лорда Хэйли, мне довелось вести дискуссию о том, что беспокоило граждан в работе комиссии не первый год. В постмагическую эпоху, когда магия стала достоянием учебников истории, на черном рынке то и дело всплывали артефакты и церемониальные предметы. В народе множились забытые ритуалы, общества и культы. Кто-то должен был заниматься этой сферой, подчас лишенной логики. После глобальной экологической встряски, которая привела к разрыву планетарной сети энергоисточников, магия закончилась. Магические артефакты оказались пустышками, тем не менее, в них таилось историческое наследие. Артефактами и остальными магическими резервами занималась комиссия, которая входила в состав государственного департамента безопасности. Работа этой комиссии вызывала множество вопросов. Кто-то считал, что ее пора распустить, артефакты - уничтожить, фонды - закрыть. Я же стояла на позиции противоположной. На мой взгляд, магические резервы стоило исследовать вдоль и поперек, чтобы лучше разобраться в магической эпохе и экологической встряске, которая уничтожила магию как явление. За эту позицию я месяц назад и получила дозу хамства от лорда Хэйли. Видимо, он был со мной категорически не согласен.

Парламент неоднократно проваливал голосование за проект закона о ликвидации фондов магической эпохи, но проект подавали снова и снова. Во-первых, так можно сэкономить деньги бюджета. Во-вторых, всюду разрастались культы, подчас кровавые, что мечтали возродить былое величие. Устав бороться с этой заразой доступными методами, парламентарии предложили ликвидировать искушение – начисто стереть магические фонды с лица земли. Комиссия воспротивилась такому произволу, отчасти по причине жадности, отчасти – потому что фонды имели большое культурное значение. Сейчас комиссия опять схлестнулась с парламентом, а тот потребовал отчитаться за глобальную работу.

Пока Рания говорила об этой новости, коллеги окружили диван со всех сторон. На мой внешний вид никто не обратил внимания. Люди кричали, махали руками и спорили. Это возбуждение показалось мне подозрительным. Не впервые комиссия получает парламентское предупреждение о роспуске, не впервые ей приходится проводить аудит. С чего такой шум? Вскоре из обрывков разговоров я составила картину, она оказалась неожиданной. Айна заранее знала о готовящемся столкновении парламента и комиссии, еще месяц назад она подала предложение провести независимый аудит и получила этот контракт. Предложение приняли с радостью. Никогда ранее внешние компании не допускались до святая святых – чиновничьего архива с документами по управлению магическими резервами всей страны.

Интересно, кому повезет отправиться в пыльный архив и своими глазами увидеть то, что когда-то было наивысшей ценностью всякой магической семьи? Неужели нам, обычным людям, повезет прикоснуться к настоящему магическому артефакту? Стоило слову мелькнуть в голове, я вздрогнула. Где артефакты, там – неприятности, лучше не лезть в это дело, целее буду. Я попыталась взглядом отыскать Марка, но его нигде не было. Может, отсыпается?

– Бурная ночь? – спросил Арти, подкрадываясь из-за угла.

От неожиданности я дернулась и чуть не перевернула стол. Беспечная улыбка тронула губы Арти, вокруг ярких глаз разошлись лучи морщинок.

– Понимаю твою реакцию, - он указал на толпу вокруг дивана. – Слышала новости?

– Ранию трудно не услышать, ее голос разбудит мертвого. Ей бы на сцену, с такими талантами.

– Кстати о сцене. Ты опять болталась на своей поляне до рассвета? Неужели Марку понравились ваши дикие пляски?

– Откуда ты знаешь? – я отпрянула, неприятно пораженная до глубины души.

Если и Арти сейчас начнет рассказывать, что давно за мной следит, я закричу. Но парень похлопал меня по руке и мягко ответил:

– Да ладно, я разговаривал с Марком, он сам сказал. По видеочату я видел его лицо. Что ты с ним сделала? Нос сломан, глаз подбит. Красавец, не иначе.

Сначала я испытала облегчение. Марк жив, это радовало. Но потом холод пронзил меня насквозь. Если события ночи не были игрой воображения, подогретого вином и чем похуже, тогда как к ним относиться? Неужели все случилось на самом деле? Меня действительно преследовали, пытались куда-то утащить, потом дворецкий Барли перебил всю банду и растворился в воздухе вместе с телами павших? Это бред. Но Марк сидит дома с подбитым лицом. Но этого все равно быть не может.

– Он больше ничего не рассказывал?

Я понадеялась, что слова Марка прольют свет на события. Может, он знал нападавших, знал их мотив и мог меня успокоить.

– Нет, - Арти пожал плечами и ехидно уточнил.
– А есть что-то еще?

Не повезло. Марк мог промолчать, если знал правду, а мог и не знать ее, как я. Эта новость разбила вдребезги покой, такой хрупкий и неверный. Я снова боялась, теперь – сильнее прежнего. Из шока меня вывел звонкий голос Айны. Она успела выйти в коридор, приняла позу матери революции и заявила: