Согласно новому обычаю, который привнес со своим правлением Барабас, любой, кому в перепалке пролили кровь, имеет право вызвать оппонента на дуэль, кулачную, либо на холодном оружии и расквитаться с обидчиком при всех. При этом тот, кого вызвали, обязан вступить в поединок, в противном случае он должен заплатить откуп равный десяти споранам, два из которых идут в казну стаба. Традиция быстро прижилась и на мордобой регулярно собирались толпы народу. Разумеется, тут же появился тотализатор.

Кегля был известен публике, как завсегдатай подобного рода развлечений. Он позировал и заводил толпу не хуже, чем Конор Макгрегор. Пока ему бинтовали голову, и он надевал трусы, штаны и ботинки, Седой наоборот снял куртку и футболку - оба остались голые по пояс.

В центр ринга вышел молодой парень лет двадцати пяти, одетый в спортивный костюм «адидас», который видимо был здесь за судью.

– На чем будете биться?
– спросил он Кеглю.

– На ножах.
– хитро прищурился тот и заулыбался, поглядывая на Седого.

– До смерти или до первой крови?

– До смерти.
– оскалился Кегля.

Седой лишь пожал плечами, собственное спокойствие пугало его гораздо больше предстоящего поединка. Он воспринимал его как что-то само собой разумеющиеся. Он чувствовал, как меняется день за днем, и однажды изменения дойдут до точки невозврата, и Седой с трудом будет узнавать себя в собственных поступках.

Он обвел взглядом толпу, увидел Линдси посылающую ему воздушный поцелуй. У самого края ринга кучкой стояла его команда. Он подошел к ним.

– Если он тебя убьет, я его на месте застрелю.
– процедила сквозь зубы Ника.

– Все будет хорошо.
– успокоил он вцепившуюся в канат девушку.

– Ты с ножами как?
– спросил Крестный.

– Целых два месяца ходил в школу казачьего ножевого боя.

– О, ну это серьезно, небось и в двух спарингах удалось поучавствовать.
– съехидничал Крестный.

– В четырех.

– Ну это все меняет.

– Да ладно тебе. Прорвется он.
– сказал Тафгай.
– Он тебя на полголовы выше и руки у него длиннее, так что не подставляйся.
– обратился он уже к Седому и похлопал его по плечам. «Ага, а еще он гораздо опытнее, плюс у него более развитая реакция, за счет того, что он дольше меня коптит небо Улья» - подумал Седой, но в слух лишь что-то шепнул на ухо здоровяку, отчего Тафгай расплылся в улыбке.

Седой принял у Крестного фляжку с живцом и под видом того, что отпил, незаметно закинул в рот две таблетки убойных обезболивающих. Теперь нога его точно не побеспокоит.

– Ставки сделаны!
– выкрикнул через несколько минут судья.
– Бойцы, подойдите.

Седой начал медленно приближаться, чувствуя, как с каждым шагом его накрывает какая-то шальная волна. Рот сам собой расплылся в улыбке.

Судья вынул из-за пояса два абсолютно одинаковых ножа. Качественные ножи хорошей работы. Идеальное переплетение красоты и надежности. Рукоять приятная, ухватистая. Лезвие - воплощение смерти в двадцати сантиметрах стали.

Седой покрутил нож в руке, привыкая к его весу, сделал пару пробных взмахов и встал в стойку. Кегля лишь провел тупой стороной лезвия себе по горлу и что-то проорал в толпу. Седой его уже не слышал, он сконцентрировался на будующем поединке.

– Бой!
– махнул рукой судья и поспешил смыться из ринга.

Кегля сходу начал разгон и окончившийся колющим выпадом. Седой уклоняясь сделал шаг влево и рубанул в ответ, стараясь попасть по руке. Кегля успел отскочить и тут же контратаковал рубящим в нижнюю часть тела. Седой выставил ногу и мощная подошва припечатала пальцы правой руки оппонента.

Кегля рыкнув от боли и досады, снова отпрыгнул, пятясь, перекинул нож в другую руку и сменил стойку. Седой медленно, но уверенно сокращал дистанцию. Кегля едва заметно дернул уголком губ и начал поигрывать ножом, делать ложные выпады и перекрывать сектора атаки.

«Да он левша!» - осенило Седого - «Сучонок намеренно начал поединок со слабой руки. Он играется со мной, проверяет что я умею, навязывает свой танец боя».

Седой намеренно медленнее чем может начал делать пробные выпады. Кегля легко уклонялся от них и даже сделал Седому несколько порезов. «Все идет как ты хочешь. Давай, ублюдок, начинай контратаку!» - пронеслось в голове у Седого.

Но Кегля не спешил, уйдя в глухую оборону, он дразнил Седого, кричал что-то обидное, раззадоривая толпу. Тогда Седой сделав ложный выпад в ногу, подловил его на ответной атаке и чиркнув по касательной срезал кусок кожи с предплечья.

Лицо Кегли исказила гримаса ненависти. «Вот сейчас, иди ко мне» - подумал Седой. Кегля, кружа вокруг него начал делать десятки выпадов, то и дело дотягиваясь кончиком лезвия и оставляя мелкие порезы. Для пущей зрелищности он умудрился пару раз заехать ему кулаком по морде.