Во рту пустыня — даже разговаривать не хочется. Кажется, что горы слева достают до неба, но в сотне метров перед нами одинокая белая скала, отделенная от основного массива неширокой расщелиной. А в каменном склоне со стороны моря виднеется отверстие — пещера. Ширина входа — метра два, высота примерно такая же, и вглубь проход идет, не расширяясь и не сужаясь. Метров через пять пещера кончается — дальше завал из огромных камней. А в полумраке заметен влажный отблеск: впадина в камне заполнена водой.

Катя шустрее меня оказалась — припала к маленькому источнику и оторвалась от него только через несколько секунд.

— Попей! Холодненькая!

Действительно, вода оказалась холодной и вкусной. В самой пещере тоже прохлада — на солнце не хочется. Теперь у нас есть убежище, где можно укрыться и от жары, и от дождя.

Выходить все равно пришлось: голод не тетка, да и окрестности осмотреть надо. Река уже давно превратилась в залив — это море, судя по горько-соленому запаху. Между скалой и водой тянется полоса из песка и камней шириной метров двести.

До другого берега залива километра полтора-два, там кто-то живет: виднеются то ли хижины, то ли сарайчики. Море спокойное, вода только кое-где покрыта мелкой рябью. В целом, место неплохое.

Катя до моря не дошла — набрала охапку сухих водорослей и к пещере понесла. Все правильно: постель — дело женское. А мужчина должен семью кормить.

Насколько мне известно, у планеты три спутника. А они, как известно, порождают морские приливы и отливы. Судя по лужам у берега, сейчас как раз отлив.

У моря я не жил, но нетрудно предположить, что в это время на берегу можно поживиться чем-нибудь съедобным. Осмотр луж показал, что рыбы в них нет. Крабы по пляжу тоже не бегали. А вот моллюсков я набрал разной формы и размеров — целая гора получилась.

— Кать, ты устриц ела когда-нибудь?

— Нет. А ты что, сырыми этих улиток есть собрался? Давай костер разводить!

Катя оторвала полосу от подола своей рубахи — получилось некое подобие веревки. Остальное нам уже привычно, и огонь трением мы добыли.

Я хотел раковины целиком в костер побросать, но Катя на меня, как на сумасшедшего, посмотрела и заставила их камнем разбивать. Осколками раковин моя любимая ловко вырезала кусочки мяса из еще живых моллюсков. В общем, зажарили мы эти кусочки на прутиках — получилось что-то вроде шашлыка из морепродуктов.

Такого дерьма я не ел ни разу в жизни. Судя по виду Кати, она испытывала схожие ощущения. Впрочем, голод удалось перебить.

Жена отправилась на поиски съедобных растений, а я твердо решил ловить рыбу.

Расстояние между решением и исполнением зачастую получается большим. Как ловить? Сетей нет, рыболовная леска с крючком тоже отсутствовала. Сплести морды из прутьев я бы смог, но прутья для них нужно сначала нарезать. Увы, ни ножа, ни топора мне не выдали.

Я надумал сделать ловушки. Идея простая: выкладываешь на мелководье кольцо из камней, внутрь бросаешь жареных моллюсков и ждешь. Главное тут угадать с высотой каменной стенки, чтобы во время прилива рыба через нее переплыла и не смогла уйти, когда наступит отлив.

Пока я камни ворочал, Катя принесла целый ворох корешков и стеблей.

— Не отравимся мы ими? — поинтересовался я.

— А я только ту траву брала, которую кто-то ел.

— Кто?

— Понятия не имею. Только знаю, что у них копыта.

Я соорудил три ловушки, в две набросал слегка поджаренных моллюсков, а в одну — сырых, предварительно расколов их камнями. Катя отобрала у меня часть приманки и отнесла мясо морских обитателей к границе кустов.

Солнце опускалось за горы, вода поднималась, заливая ловушки, а Катя кормила меня корешками, запеченными в костре, и мясистыми стеблями, сваренными в большой раковине. Вкус у еды был непривычным, но куда лучше, чем у шашлыка из моллюсков.

— Хрюня! — восторженно прошептала Катя.

Мясо, которое она раньше отнесла к кустам, пришлось по вкусу какому-то животному. Хорошо рассмотреть зверя мы не смогли: далеко, да и смеркалось.

— С чего ты взяла, что это свинья? — спросил я. — Смотри, у нее хвост длинный.

— Ну и что? Зато копыта есть… Завтра побольше ей положу.

Уснули мы не сразу.

— Как там Ларка? — вздохнула Катя.

— Там Зоя и Николаевич, — я попытался ее успокоить. — Может, вытащат нас как-нибудь.