Элиас хотел, чтобы его работа раскрыла людям глаза на то, как цивилизационный процесс на самом деле протекал в европейской культуре. Исследователь полагал, что мы считаем цивилизованность чем-то естественным и относимся к ней так же, как в Средние века относились к необъяснимым силам природы. Легко заметить, что в этом Элиас прав, поскольку в лучшем случае хорошие манеры – вещь настолько обыденная, что человек ее даже не осознает. С другой стороны, если всегда придерживаться неосознанных правил, то это прямой путь к внутренним противоречиям и психическим проблемам, о чем не устают нам напоминать пособия по популярной психологии.

Неписаные и неосознанные правила человеческого поведения стали объектом изучения Десмонда Морриса, британского зоолога и популяризатора науки. Его интересовало то, как люди на самом деле поступают, а не то, что они говорят. Морриса критиковали за подход, согласно которому поведение Homo sapiens якобы представляет собой сумму бесчисленных «животных» инстинктов, однако ученый в ответ заявлял, что это часть наследия, полученного нами от предков-приматов. И по мнению Морриса, в данном случае ни один учебник хороших манер не смог ничего изменить: наше поведение с течением времени существенно не менялось, поскольку у человека как биологического вида всегда существовали одни и те же эмоциональные потребности и одинаковые способы для их выражения.

Так, появление на свет вежливых поклонов и книксенов скорее имеет биологическую подоплеку, нежели является результатом воспитания. Животные пригибаются и наклоняют головы, пытаясь казаться меньше, когда хотят усмирить гнев вожака, показывая, что они ему не угрожают. Поэтому и люди тоже кланяются власть имущим и в знак подчинения встают на колени перед могущественными правителями.

Способы невербальной коммуникации, выраженные языком тела: жестами, мимикой и позами, – это завязанное на инстинктах неосознанное поведение, которое мы стремимся обуздать и контролировать, соблюдая правила этикета. Разумеется, человеку тяжело признать, что по крайней мере часть его поведенческих моделей заимствована у животных. Наоборот, с помощью изысканных манер и светского лоска люди стремятся подчеркнуть, насколько далеко они ушли от своих четвероногих предков.

Крупнейший философ эпохи Возрождения, нидерландский ученый и мыслитель Эразм Роттердамский в 1530 г. написал трактат «О приличии детских нравов» (De civilitate morum puerilium), который во многом стал решающим этапом в истории европейской культуры воспитания. В своем роде это одно из первых и, безусловно, самых популярных пособий по этикету. Уже в конце XVII столетия энциклопедический словарь Французской академии сообщал, что в ходу была поговорка «Он не читал Золотой трактат Эразма», которая описывала человека, не способного справиться со своими обязанностями.

Изначально рукопись Эразма была предназначена для воспитания Анри, малолетнего отпрыска Адольфа Бургундского, но вскоре после публикации на латыни обнаружилось, что эта тематика также сильно интересовала представителей высшего сословия по всей Европе. К моменту смерти Эразма Роттердамского (а скончался он в 1536 г.) его трактат успели переиздать порядка 30 раз, а в XVIII в. количество публикаций на латыни уже превысило 130. Вскоре книга «О приличии детских нравов» превратилась в общеевропейский учебник по воспитанию: на английском языке трактат появился уже в 1532 г. Но сборник советов Эразма не просто переводили на многочисленные европейские языки: многие переводчики ничтоже сумняшеся переписывали целые куски из его рукописи без упоминания первоисточника, и о количестве таких безымянных заимствований нам сейчас остается только гадать.

Пособие по этикету, созданное Эразмом Роттердамским, имело большой успех потому, что книга эта явно заполнила собой нишу, до нее пустовавшую. С переходом от Средневековья к Новому времени хорошие манеры сделались важным инструментом для социального разграничения, и труд Эразма стал великолепным подспорьем на пути к «цивилизованному» поведению. Благодаря Эразму латинский термин «civilitas» получил новое значение – «благопристойные манеры», и позже именно он лег в основу самоосознания европейского общества. Впоследствии во многих европейских языках появилось похожее слово: у французов это «civilit'e», у англичан – «civility», у итальянцев – «civilit`a», а у немцев – «Zivilit"at».

Для нас самым важным является то, что Эразм, создав свой трактат, заложил основы того «цивилизационного процесса», который начался в Средние века и продолжается до сих пор и которому мы обязаны появлением современного этикета. Разумеется, процесс формирования этикета осуществлялся с некоторыми перерывами, и в различных географических регионах наблюдаются свои особенности, однако с течением времени «хорошие манеры» стали настолько привычными и обыденными, что практически никто не задумывается о том, что же лежит в их основе. Поэтому знакомство с небольшим пособием Эразма, являющегося, образно выражаясь, главным акушером современных поведенческих привычек, во многом может нас просветить. В дальнейшем мы еще не раз будем цитировать и анализировать этот текст, а пока расскажем в общих чертах, что он собой представляет.

Итак, книжица «О приличии детских нравов» толщиной чуть менее пятидесяти страниц подразделяется на три части, в первой из которых Эразм пишет о «благопристойном» внешнем виде, рассуждая, например, о выражениях лица, движениях рта и сморкании. В заключение автор дает наставления также о «прочих наружных телесных членах», например о сохранении прямой осанки или об отправлении естественных потребностей. Вторая часть коротко знакомит читателей с правилами выбора одежды. В начале третьей Эразм говорит о «манерах, необходимых в церкви», после чего следует самое длинное наставление – подробное описание учтивых манер за столом, а также правил, которые надлежит выполнять, будучи в гостях или на пиру. Также в третью часть входят глава о жестах и манерах во время приветствия и ведения беседы, несколько советов по поводу игр и коротенькая главка, посвященная тому, как вести себя в опочивальне.