Шрифт:
– Скажем так… у меня есть особый метод работы. И это письмо значительно ее облегчит.
– Что ж… – пожал плечами Йехудин. – Но придется подождать – я совершенно не помню, куда его засунул…
Глава 18
В письме, врученном мне Йехудином, Баринов требовал у некоего Константина Абабьева отчетности по проекту «Зомби» – тому самому, который так заинтересовал моего нынешнего нанимателя. Еще он выражал сомнение в целесообразности этого проекта, в нескольких строчках перечислял его явные недостатки и непомерно высокую опасность. В конце же он приказывал временно свернуть все работы.
Еще там был конверт, но без адреса. На нем имелось только три вещи – восковая печать, штамп «Совершенно секретно» и дата. Двенадцатое октября девяносто пятого года.
Конечно, адрес мне вовсе и не нужен. Как раз в данный момент я стремительно лечу над ночной Москвой, отчетливо чувствуя, как в паре километров к западу медленно движется человек, написавший это письмо. Я все еще не могу увидеть его направлением, но место, где он находится, теперь уже не потеряю.
Дом, к которому меня привело направление, несколько разочаровывал. Довольно старая четырехэтажка, стоящая квадратом с тремя точно такими же. Два подъезда, в парадном темно, фонари тоже не горят.
Не очень-то похоже на жилище всемогущего генерала ФСБ, или кто там этот Баринов…
– Внешность бывает обманчива, патрон, – подал голос Рабан. – Может, у него здесь конспиративная квартира?
Я не стал отвечать.
Поскольку сегодня мне приходилось работать крыльями, я ограничился минимумом одежды. Брюки, прорванные на коленях (у меня там небольшие, но довольно острые шипы, и в любых моих штанах рано или поздно появляются дырки), футболка аж с шестью рукавами (четыре из них я проделал сам) и шапка пирожком. На шее мой любимый крест.
Вообще-то, с моей внешностью вполне можно ходить и голым, но без одежды я чувствую себя как-то неуютно.
Возле нужного мне подъезда я заметил три силуэта. В темноте я вижу так же ясно, как и на свету, поэтому отчетливо разглядел, что это три пацана. Двое лет шестнадцати и один года на три-четыре моложе. И двое старших явно лупят третьего. Тот только хнычет, безуспешно пытаясь закрыть лицо.
– Эй, пацаны! – хрипло крикнул я. – А вам не кажется, что двое на одного не очень честно?
– Так иди сюда, да помоги ему, если такой честный! – весело ответил тот, что был поздоровее. По-моему, они просто не поняли в темноте, с кем имеют дело. Вероятно, решили, что я всего лишь случайный прохожий.
Я раскрыл крылья, поднял хвост и выпустил когти, и в таком устрашающем виде сделал несколько шагов по направлению к драчунам. Они стояли ко мне спиной, а вот тот, кого били, меня заметил. И моментально дико заорал.
– Заткнись, урод! – рявкнул тот, что пощуплее. – Че орешь, придурок?!
– Там… там… – пролепетал мальчишка, пялясь в мои красные глаза.
Похоже, даже до этих идиотов дошло, что этот ужас вызван не ими. Они медленно повернулись… и заорали еще громче. А в следующую секунду порскнули в разные стороны, бросив свою несчастную жертву посреди асфальта. Я только пренебрежительно фыркнул.
Мальчишка, которого я спас, испуганно съежился под моим светящимся в темноте взглядом. Из носа у него капала кровь, левый глаз стремительно наливался синевой, а правая рука, похоже, была вывихнута – уж очень он неестественно ее держал.
– Далеко живешь? – как мог приветливо спросил я.
Пацан испуганно помотал головой, указав на дом, противоположный тому, куда шел я.
– Сам дойдешь?
Испуганный кивок.
– Ну, флаг тебе в руки. А если снова будут доставать, говори, что я твой друг.
Улепетывал он быстро.
В подъезде было темно, как в подземелье. Часть лампочек перегорела, часть просто отсутствовала. Я проверил окрестности направлением и позвонил в квартиру под номером «4». В двери был глазок, поэтому я на всякий случай встал сбоку.
– Как будем входить – по-доброму или по-злому? – поинтересовался я у своего симбионта.
– Давай лучше по-доброму, патрон. Мы же против Баринова пока что ничего не имеем? Вот не захочет открывать, тогда и будем думать…
Я все еще не мог увидеть Баринова мысленным взором, но уже отчетливо представлял его местонахождение, ибо в квартире был всего один человек. Сейчас он медленно поднимается с кровати, разбуженный моим звонком. Надевает тапочки… очки… идет к двери…смотрит в глазок.