– А потому что, сестренка, - обнял меня Эйлилл, - что Тана моя невеста и скоро станет женой. А этот обряд сделал бы наш брак невозможным.

– Но тогда, выходит, что она будет жить как обычный человек?
– я непонимающе посмотрела на него. Вот эгоист, жена, значит, умрет от старости лет через сто, он что же новую станет искать?

– Глупышка, - потрепал он меня по макушке, скоро там гнездо воронье будет, - как только мы станем супругами, тоже обменяемся кровью, и Тана будет жить столько же, сколько и я, поняла?

– Угу, а сразу нельзя было сказать? Я же переживала!

– Ну что, раз все во всем разобрались, идемте завтракать, - хлопнула в ладоши княгиня, привлекая внимание.
– И да, дети, вам выделят покои в нашем крыле. Понимаю, что завтра вы уже отправитесь обратно в школу, но на зимние каникулы, чтобы были дома.

Она сделала строгое лицо и погрозила пальчиком, отчего все рассмеялись.

За завтраком были лишь мы вшестером и Киар. Остальных или не пригасили, или еще все спят, рань ведь несусветная. Молодожены также не соизволили спуститься; бурная видно ночь выдалась, пусть отсыпаются.

– Не хочешь прогуляться?
– спросил Киар, едва все стали выходить из-за стола. Вообще-то, я хотела пройтись к тому озеру, о котором говорила Тана.

– Идем. Ты знаешь, где тут священное озеро?

– А тебе зачем? Судьбу свою хочешь увидеть?

– Просто любопытно, - честно призналась я.
– Неужели и правда в нем можно увидеть будущего мужа? Не верится, если честно.

– Идем, - он подал мне руку, и мы направились в сторону парка, - как окажемся на месте, кое-что тебе расскажу.

Стоит ли говорить, что я была настолько заинтригована, что едва ли не тащила мужчину на себе до священного места.

Подойдя к озеру, я была несколько разочарована; почему-то ожидала чего-то невероятного, а оказалось, просто, небольшое, круглое, с выложенными к воде мраморными ступенями.

– Ну что, пойдешь заглядывать?
– спросил дракон, а я лишь покачала головой.

– Нет, что-то не хочется. Знаешь, я отношусь к категории тех людей, которые предпочитают сами строить свое будущее, а не ждать от судьбы подарков. Рассказывай уже, что собирался.

– Много веков назад также существовало множество рас, более сильных магически, что и привело к катастрофе. Но об этом позже расскажу. А пока, про эльфов. Их раса жила очень уединенно, не желая иметь контактов с другими. И они во всем полагались на богов. Любой чих был трактован, как знак свыше. Выбор супруга, смерть и рождение - не исключение. Именно поэтому и существовало у них множество священных мест, артефактов и подобных же символов, свидетельствующих о гласе господнем. После катастрофы, боги вновь создали в этом мире эльфов, но постарались учесть прежние ошибки, оставив лишь несколько священных мест.

– А чаша?
– спросила я.

– Тоже символ присутствия богов, но работает по принципу: если чувства настоящие и магия подходит, для того чтобы дети были сильными - белый свет.

– Откуда ты все знаешь?
– я посмотрела на Киара, а он в ответ отвел глаза.

– Прости мышка, но пока не могу рассказать. И обманывать не стану. Не тебя.

– Хорошо, придет время, и я все узнаю, да?

– Очень надеюсь, - он обнял меня за плечи, и мы молча сидели, наслаждаясь покоем и тишиной.

– Скажи, а принятие в семью Энлиниэль никак не повлияет на мою магию?
– нарушила я идиллию.

– Нет, это кровная лишь связь, а магия она или есть, или нет.

– Эх, я-то надеялась, что стану владеть стихией земли, - хмыкнула я.
– Оказывается, это так здорово.

– Да уж, самая добрая и приветливая стихия, иногда жалею, что драконы не могут принимать ее как обычные маги. Мы лишь черпаем силу из потоков, а вы получаете силу от своих стихий.

– Они живые, - кивнула я, - воспринимаются как что-то родное и естественное, я и представить не могу, как это у вас.

– И не сможешь, да и зачем? Ты и так уникальна, а если бы еще и смогла брать силу из потоков - стала бы слишком опасной, и вряд ли тебе разрешили бы жить дальше.

– И они, и император. И я.

– Тогда отлично, что все так, как есть, - я прижалась теснее и положила голову ему на плечо.
– Не хочу видеть тебя во врагах. Не знаю почему, но есть чувство, что лучше умру, чем причиню тебе вред.

– Это хорошо, - он погладил меня по голове, - ты начинаешь чувствовать.

– Что?