Более того, большинство сотрудников западных правоохранительных структур, занятых борьбой с организованной преступностью, утверждают – и в частных разговорах, и публично, – что Могилевич, очевидно, является самым влиятельным из ныне живущих российских мафиози. «Уверяю вас, Семен Могилевич – самый опасный из участников организованной преступности, каких я когда-либо встречал, и я уверен, что он несет ответственность за заказные убийства», – настаивал Джон Уинер, босс объединенного антимафиозного ведомства при президенте Клинтоне. «Кого именно он убил?» – поинтересовался я. «Я не могу сказать, кого именно».

Из этого следует, что западные правительства полагаются на разведывательные данные, которые суд не примет. Несмотря на все периодические предупреждения относительно Михайлова, Могилевича и прочих боссов российской мафии, возможности для судебного преследования этих людей, которыми располагает западная полиция, по всей видимости, ограниченны. В 1996 году швейцарский прокурор Карла дель Понте (впоследствии ставшая знаменитой – или скандально известной, в зависимости от того, каких взглядов на Гаагский трибунал по бывшей Югославии вы придерживаетесь) вела крупное дело, по которому Сергей Михайлов обвинялся в отмывании денег. Но несмотря на то, что у обвинения имелись отличные свидетели (например, офицер российских правоохранительных структур, позже вынужденный пройти в Швейцарии через программу защиты свидетелей), оно умудрилось с треском провалить это дело. Михайлов не только был освобожден от всех обвинений, но Швейцария еще и выплатила ему полмиллиона долларов в качестве компенсации за ошибочное заключение.

Ни Михайлов, ни Могилевич больше не выезжают в страны Запада (хотя у Могилевича сохранился израильский паспорт). Впрочем, они благополучно разъезжают себе по Москве, очевидно, не зная никаких забот, а Российское государство их не тревожит. [7]

Кто знает, сколько тысяч игроков решились попытать счастья в казино под названием «Капитализм», которое вдруг открылось в Восточной Европе? Большинство покинули его с пустыми руками. Ведь на каждую историю о превосходном предпринимателе, который за пять лет сколотил собственную империю, приходятся десятки других – истории тех, кто старался изо всех сил, но в итоге вновь оказался на бирже труда без гроша в кармане после очередного начинания.

Компанию «Евралтрансгаз» (ETG), открывшуюся в декабре 2002 года, большинство бизнес-аналитиков сочли бы безнадежной. У компании было мало ресурсов и всего один крошечный объект в неизвестной деревне Сабди, в 30 километрах к западу от Будапешта. Ее номинальные владельцы были не из тех, что заканчивают школы бизнеса. Луиза Лукас была безработной актрисой из города Клуж в Трансильвании. Венцом ее карьеры стала двадцатилетней давности главная роль в румынском фильме «Девичьи слезы», который был показан на Каннском кинофестивале и выдвигался там на приз. Как объясняла Луиза, стать акционером ETG она согласилась, поскольку компания ей за это платила. «По крайней мере, было чем оплачивать телефон, – сказала она. – Мне приходится платить за мобильный больше 35 долларов в месяц».

Луиза завербовала еще двух таких же неподходящих кандидатов в пионеры бизнеса на этом нарождающемся рынке: одного компьютерщика и его подругу, медсестру, которая жила со своей матерью в тесной квартирке. Как и Луизе, компания им тоже платила.

Четвертым акционером был Зеев Гордон, адвокат Могилевича из Тель-Авива, который явно выделялся на этом фоне. Что же он там делал? Что вообще все они делали в компании, у которой было зарегистрированных активов на 12 тыс. долларов и пустой офис в Сабди? «Меня просто попросили стать акционером для украинского бизнесмена, Дмитрия Фирташа. Я оказал ему услугу, вот и все», – сообщил он мне.

Он и вправду оказал Фирташу хорошую услугу. За первый год работы компания поднялась от двенадцатитысячных активов до оборота в 2 млрд долларов, объявив о прибыли в 180 млн долларов, без вычета налогов. Правда ведь недурно?

А еще в этой компании был генеральный директор, некто Андраш Кнопп, бывший в социалистической Венгрии министром образования, – непосредственно перед ETG он возглавлял московское представительство огромного немецкого табачного концерна Reemtsma. В интервью, которое Кнопп дал, когда успех компании «Евралтрансгаз» стал очевиден, он признался, что, «строго говоря, акционерами компании остаются трое граждан Румынии и один израильтянин, однако ее настоящие «родители» – это «Газпром» и «Нафтогаз Украины» (NAZ)». Он пояснил, что российский и украинский газовые гиганты не получили необходимые документы, позволявшие зарегистрировать компанию в Венгрии до 31 декабря, – компании, открытые до этого срока, получали статус офшоров (и существенно сниженные налоги). Поэтому, чтобы сохранить за собой налоговые льготы, они основали компанию до этого срока, пустив в дело посредников, в роли которых выступило ничего не подозревающее трансильванское трио и Зеев Гордон.

Такое объяснение выглядело небезупречно: вместо того, чтобы платить корпоративный налог в 18 %, «Евралтрансгаз» платил 3 % – вплоть до 2005 года, когда, по какому-то совпадению, истекали сроки его единственных двух контрактов. Один из них был заключен с «Газпромом», а другой – с «Нафтогазом», на транспортировку газа из Туркменистана (самой ужасной диктатуры Каспийского региона) в Западную Европу через Россию и Украину. Легальная и более или менее честная налоговая лазейка.

Но почему тогда «Газпром» и «Нафтогаз» открещиваются от своего порождения, «Евралтрансгаза»? «Нафтогаз» публично объявил, что «Евралтрансгаз» является «подрядчиком «Газпрома». «Газпром» ответил на это, заявив, что с «Евралтрансгазом» работает «Нафтогаз». И зачем они подписали контракт на работу, которую могли бы легко выполнить сами? Почему они отказывают себе и своим акционерам в прибылях, которые получили, и вместо этого переводят их карликовому бизнесу в венгерской деревушке?

«Газпром» – это настоящий монстр. Его годовой оборот лишь немного недотягивает до 30 млрд долларов, а его производства обеспечивают треть всего газа на планете, 8 % российского ВВП и четверть всех собираемых в России налогов. «Газпром» стремится стать самой влиятельной энергетической компанией в мире и вполне способен на это (а возможно, уже и стал ею). В 1989 году Виктор Черномырдин, министр газовой промышленности последних лет СССР, а затем премьер-министр России, направил в одну эту государственную компанию все огромные запасы советского природного газа. Четыре года спустя компания была приватизирована. Она эффективно осуществляла монопольный контроль над всей системой российских газопроводов. Весь газ, поступающий на западноевропейские рынки из Туркменистана, Узбекистана или Казахстана, должен проходить через газопроводы «Газпрома», и это те рычаги, с помощью которых российский гигант может влиять на своих прямых конкурентов. В последнее время он стал варварским инструментом российской внешней политики, дубинкой для давления на бывшие советские республики, например Грузию, и даже на Западную Европу – крупнейшего клиента «Газпрома».