Я озадаченно закусила губу. Ну, Элизабет ведь предупреждала меня о том, что Люк в ближайшее время обретёт способности. Всё же ситуация была весьма странной.

– И как давно это началось?
– поинтересовалась я.

– Несколько дней назад. Я сначала даже не замечал этого - просто стоило только подумать о том, что неплохо бы включить кофеварку или чайник - они включались. Знаешь, как это бывает? Я сижу за компом, думаю о чае, спускаюсь на кухню через четверть часа, а чайник уже вскипел. И я думал, что, ну, забыл, когда включил его. Только потом у меня, таким образом, сломалась кофеварка - она включилась, но была пустой и сгорела. А потом мой компьютер начал сам выполнять мою работу у меня на глазах...
– Люк неосознанно вытаращил глаза, пялясь в невидимую точку впереди себя: - тогда я решил, что схожу с ума. Потом подумал, что у меня галлюцинации, вызванные недостатком сна. Но когда я выспался, это не прошло. И я стал проверять - не свихнулся ли я и на что способен - так я и вырубил свет в районе...

– Ясно, - причмокнула я, озадаченно качая головой.
– Скорее всего, это технопатия.

Люк изогнул брови непонимающе и даже немного испуганно, будто ему смертельный приговор вынесли.

– Это то же самое, что и телепатия, только не с людьми, а с машинами, - пояснила я.
– Правда, технопатии не свойственно управление электроприборами - это уже киберкинез. Видимо, у тебя обе способности развились, но это не удивительно - они довольно часто сотрудничают друг с другом.

– К-как это?! Я не понял, эээ... у меня развились сверхъестественные способности?

– Ты ведь и сам это уже понял.

– Но я не знал, что такое возможно! Разве можно вдруг стать визардом? Я думал, это у вас - наследственное.

– Да, как правило, способности передаются по наследству. Но и... существуют исследования, доказывающие то, что все люди обладают сверхъестественными силами, просто они блокируются мозгом. Поэтому у многих людей, переживших серьёзную психологическую травму или клиническую смерть, мозг начинает работать по-другому, и проявляются сверхъестественные силы. Обычно это экстрасенсорика, обострённая интуиция или способность говорить с потусторонним миром.

– Тогда, почему у меня технопатия развилась?

– Ну, - я виновато скривилась.
– Это из-за меня. Точнее из-за кулона. Я тогда не знала всех его возможностей, только два месяца назад выяснила, что если он попадает в руки человека, то наделяет его магией.

Люк опустил взгляд на мою шею, пригляделся:

– А где твой кулон?

– Я его сейчас не ношу.

– Но это ведь...
– поменявшись в лице, он просто поверить не мог в то, что я больше не ношу подарок мужа.

– Неважно, - отмахнулась я.
– У тебя теперь два варианта. Либо скрывать свои силы, стараясь использовать их по минимуму и не на людях, чтобы ни Укус, ни твоё начальство ничего не заподозрили. Причём в этом случае, придётся таиться всю оставшуюся жизнь, поскольку намеренное сокрытие всего этого делает тебя преступником. Либо ты можешь сообщить Укусу о проявлении способностей. Так и скажешь, мол, кулон Селин наградил меня силами - я всё подтвержу. Но сразу предупреждаю, что тогда ты будешь под постоянным наблюдением управления. Тебе придётся на них работать, опять же, до конца жизни.

– Серьёзно?
– нахмурился Люк.
– А я думал, в такой ситуации я подпадаю под программу зачистки?

– Нет. Программа зачистки - крайняя мера. Даже не всех преступников подвергают казни, многих в тюрьму или психиатрическую клинику определяют. Зачистка предназначена для тех, кто способен нанести серьёзный вред человечеству, и чьи силы недостаточно изучены или не поддаются контролю в принципе. К примеру, был у нас экземпляр, убивающий людей в состоянии аффекта. Когда он злился, то превращался в нечто похожее на Халка-крушить-ломать. Такого в тюрьме не удержишь. Но это касается закоренелых преступников, убийц. А ты уже даже не хакер, ты ведь действующий агент ЦРУ?
– уточнила я. Люк кисло закивал.
– В общем, если ты никого не убил, не нанёс серьёзного ущерба чьему-нибудь здоровью, не устраивал никаких терактов и твои силы можно взять под контроль, то ты становишься агентом Укуса. Они, таким образом, контролируют тебя и твои силы. Если уж так случилось, что ты обрёл силы, то лучше будет прийти к ним и сказать это, как можно быстрее. Учитывая все обстоятельства, если ты этого не сделаешь, то перейдёшь в ранг беглеца, и если они когда-нибудь узнают, что ты скрывал от них способности, то уже посадят. Сейчас же тебе ничего не грозит. Они проведут несколько тестов, чтобы выявить весь перечень твоих способностей, потом отправят на обучение, сделают агентом.

– Но у вас ведь в управлении пятилетнее обучение?

– Это правило для тех, кто родился в семье агентов. Ну и многое зависит от твоего опыта. Ты был преступником, потом стал работать на ЦРУ, осведомлён о правилах Укуса. Тебя направят на ускоренный курс обучения, скорее всего, предложив офисную работу, например, в отделе программного обеспечения.

Люк озадаченно мыкнула, ничего не отвечая. Я немного помолчала.

– Прости. Это из-за меня...
– буркнула я. Брови Люка изогнулись.
– Тебе теперь придётся, либо агентом стать, а это значит, быть под постоянным наблюдением управления, либо таится до конца жизни.

Люк тяжело вздохнул, устало мотая головой.

– Какая ж ты дура...
– фыркнул он без злобы. Я прыснула, слегка хохотнув с закрытым ртом.
– Я жив, благодаря тебе! Обитаю на островах и работаю на ЦРУ, благодаря тебе. А теперь ещё и, выясняется, что я обрёл крутые способности, благодаря тебе... Я ведь могу попросить банкомат выдать все деньги, что в нём есть, - призадумался он воодушевлённо. Я недовольно чавкнула, смирив мужчину взглядом. Люк встряхнулся: - да нет, я не собираюсь этого делать, просто мысли вслух. В общем, не знаю, что ты там себе навыдумывала опять, я тебя ни в чём не виню.

Я ничего не ответила, даже не задалась вопросом - доволен ли он этой жизнью, по всему ясно, что - да. На самом деле, думаю, что и жизнь Стэна не так уж плоха, просто, видимо, он такой человек. Пессимист, наверно, в то время как Люк - конченный оптимист, старающийся искать нечто хорошее даже в самой скверной ситуации. Даже, если его что-то не устраивает, он не из тех, кто плачется. Да, Люк не может быть с женщиной, которую любит, ему пришлось изменить свою жизнь кардинально, но он просто не стал себя съедать изнутри этими мыслями, отыскав в сложившейся ситуации нечто положительное. Мне лишь оставалось надеяться на то, что если я заставила его свернуть с нужного пути, то и я не стану вновь его проклятьем или, как уверяет Элизабет, даром.