Глава 23

11 июня 2018 года...

Я прошла в управление Сан-Диего, зашла в лифт и нажала кнопку второго этажа. Местное управление располагалось на берегу океана, средь других небоскрёбов. Здание в двадцать этажей с панорамными окнами выглядело, как стеклянная коробка с плавающими вверх и вниз лифтами. Внутри управление не отличалось чем-то запредельным и неописуемым, кроме аномальной чистоты, как и всегда. По причине большого количества этажей в местном управлении только два цокольных этажа, где хранится транспорт и крупногабаритное оружие, а отделы располагаются уже выше.

Если работа детектива подразумевает локацию в полицейском участке, то разведывательная деятельность строится на мобильности. У каждого агента разведки существует подследственная зона, к примеру, у меня это - Калифорния. А значит, меня в любой момент могут выслать из Сан-Диего в любой другой город Калифорнии. В особых случаях могут сослать и за пределы штата, но это только в очень особых случаях. Агенты разведки зачастую пропадают на заданиях под прикрытием, но случается и такое, что в подследственной зоне агента всё тихо и у него тупо нет работы. В это сложно поверить, и такое не часто происходит, но бывает. Время простоя может длиться как два дня, так и несколько недель, задания тоже - одни занимают день работы, другие забирают месяцы твоей жизни. Я несколько дней назад окончила официальную миссию, и вот уже четвёртый день прозеваю в управлении. Дело всё в том, что когда тебя кидают в резерв, ты можешь либо сидеть дома и ждать звонка, либо попросить временный кабинет и ждать работы в управлении. Только во втором случае тебе будут ещё и немного платить за выход, вот я и решила посидеть в офисе в дни простоя. Паркер работает в местном управлении на постоянной основе, и сегодня утром он мне позвонил да попросил к нему зайти. Он достаточно быстро поднялся по карьерной лестнице, и на данный момент является вторым заместителем руководителя отдела снабжения, попутно ещё и принимая активное участие в работе других отделов. Также он занимается программным обеспечением, в том числе охраной виртуального характера и работой с базой данных.

При выходе из лифта на втором этаже я прошла почти в конец коридора, подступаясь к личному кабинету Паркера. Но, прежде чем я успела подойти к двери, она резко отворилась, а из кабинета послышался ор Паркера:

– Вы меня все, нахрен, задолбали со своими идиотскими изобретениями!

В следующую секунду из кабинета выскочил зашуганный парень, вслед за ним вылетела исписанная тетрадь и, шлёпнувшись на пол, раскрылась.

– Три этажа гениев-изобретателей, а лампу починить некому!
– огрызнулся Люк. Встав у стеночки, я с особым интересом наблюдала за шуганным парнишкой. Сначала он убежал на несколько метров дальше по коридору, потом решил вернуться за своей тетрадкой. Но затормозил, опасаясь подходить ближе к кабинету орущего начальника, ведь тетрадь валялась у порога, а дверь ещё была открыта. Когда парень уже собрал волю в кулак и подошёл к тетради, на пороге вдруг показался Люк. Парень резко подпрыгнул, подобрал тетрадь и быстро убежал - только пятки сверкали! Люк проводил его взглядом, изгибая брови. Одет он был не по дресс-коду, но я никогда и не видела его в другой одежде. Джинсы, военные ботинки с полураспущенной шнуровкой, футболка - всё чёрное.

Люк не сразу заметил меня. Ничего не сказав, вернулся в комнату, оставив дверь открытой. Качая головой, я прошла за ним и закрыла дверь. Получив должность и личный кабинет, Паркер стал часто кричать, но всегда за дело. Его подчинённые не питают к нему ненависти, поскольку знают, что если он кричит, значит, они накосячили. А также они знают, что если сильно припрёт, то он их прикроет перед высшими инстанциями, взяв косяки своих ребят на себя.

Как только я прошла в кабинет, в нос врезался запах жжёной травы, и я как-то интуитивно посмотрела в сторону джунглей в углу комнаты. Они были обильно политы пеной из огнетушителя.

– Что с твоей марихуаной?
– спросила я, косо поглядывая в угол комнаты.

– Это была не марихуана, - фыркнул Паркер, топая к своему столу.
– И оно сгорело, потому что в отделе изобретений и технологий лампа сломалась! Просто взяла и взорвалась да сожгла мою траву к едреням! И мать его, никто в этом грёбанном... стойле! не знает, что за херня приключилась с лампой!

Поджимая губы, я истерически ржала внутри себя, изо всех сил стараясь не делать этого в голос.

– Дегенераты хреновы!
– не умолкал Паркер. Добравшись до своего кресла, он в него плюхнулся, раздражённо массируя висок.
– День изо дня только со своими чёртовыми тетрадями носятся, в которых расписано двадцать пять способов изобретения термометра! А какого рожна лампа сгорела, никто из них не знает!
– умолкнув, Паркер тяжело подышал носорогом. Успокоился и с грустью посмотрел на свой сгоревший кустарник.
– Это должно было стать прорывом в области магической атрибутики...
– убито буркнул он.

Я тяжело вздохнула. Мне его вроде и пожалеть хотелось, но в то же время, настроения не было совсем...

– Знаешь, я сегодня не особенно чуткая, так что говори прямо: тебе нужен утешающий двухминутный секс? А то на большее у меня сегодня нет настроения.

Пережевав свой язык, Паркер чавкнул, одаривая меня косым взглядом.

– Три минуты?
– предположила я. Он цыкнул.
– С половиной. Но это максимум, который я могу предложить.

Люк шумно выдохнул, осуждающе мотая головой.

– Женщины! У вас только одно на уме...
– брякнул он артистично. Я хохотнула с закрытым ртом.
– У меня совсем нет настроения, - выдал он, отвернув от меня лицо с видом обиженной барыни.

– Дело плохо...
– нарочито озадаченно, резюмировала я. Люк смолчал, знаю, тихо смеясь.
– Ладно тебе, новый куст посадишь. Этот можно пересадить, наверно. Корни же не сгорели? Посади сразу пять кустов - под разными лампами. Всё равно же какую-то отчётность ты вел, и она никуда не делась, надо просто снова вырастить это... что бы то ни было.

Люк угрюмо угукнул.

– Заставишь своих дегенератов без устали следить за этими кустами, - продолжила я уже чисто для поднятия настроения.
– Пригрозишь им повешением в холле управления в случае потери урожая, и они будут чахнуть над кустами день и ночь.

Паркер засмеялся, не сразу вернувшись ко мне взглядом. Ему стало значительно легче: с весьма довольной мордой он демонстративно поёрзал на стуле. Я прыснула, беззвучно посмеиваясь.

– Так о чём ты хотел поговорить?
– перевела я тему, подходя к столу.