— А что делал по субботам и воскресеньям Джон?

— Иногда ему нужно было съездить на пару дней за границу, иногда — пообедать с каким-нибудь большим начальником, иногда — сходить на футбольный матч… Думаешь, мне многое об этом известно?! Я только знаю, что я его ни в чем не упрекала. Я не капала ему на мозги, а, наоборот, хотела, чтобы он чувствовал себя свободным и делал только то, что ему нравится.

— Знаешь, Одри, должны быть все-таки какие-то пределы. Когда два человека живут вместе, они оба должны чем-то жертвовать друг ради друга. Ты ведь, наверное, во многом себе отказывала.

— Я столько лет прожила вместе с Джоном, что теперь мне кажется, что вся моя жизнь определялась исключительно его интересами.

Виолетта на минуту-другую задумалась.

— И это очень плохо. Когда двое живут вместе, каждый из них должен чем-то жертвовать ради другого. В противном случае в отношениях возникает перекос и проигрывает всегда тот, кто жертвовал больше.

— Я это уже поняла, — с горечью сказала Одри.

— Ладно, что было, то прошло. Всегда есть что-то, что человек может обратить себе на пользу, какая-то возможность, которая у него в другой ситуации не появилась бы.

— Ах вот как?

— Ну, например, у тебя впереди еще целая жизнь, чтобы решить, чем ты будешь заниматься, чтобы найти себе работу, которая будет доставлять тебе удовольствие, и чтобы познакомиться с новыми людьми, с которыми бы ты в противном случае не познакомилась. Возможно, твоя судьба заключается совсем не в том, в чем ты думала. — Виолетта посмотрела на дочь так, как может посмотреть только мать. — Знаешь, Одри, жизнь ведь мудрее любого из нас, и она иногда подсказывает нам, куда идти. Да, подсказывает нам это в той или иной форме. Мы пытаемся продвигаться в определенном направлении, но у нас ничего не получается, жизнь наносит нам удар за ударом, и все наши усилия оказываются…

— Что ты хочешь этим сказать? — перебила ее Одри. — Что не нужно ни за что бороться, что нужно отказываться от того, что тебе нравится?

— Нет. Конечно же нет. Человек должен разобраться, что же ему необходимо на самом деле, и затем бороться за это, осознавая, что ему придется столкнуться со многими препятствиями и что может получиться так, что он не достигнет того, к чему стремился, — или, по крайней мере, не достигнет этого в том виде, в каком хотелось, и тогда, когда хотелось. Однако если человек не может чего-то достичь, это отнюдь не означает, что он должен перестать желать этого хотя бы втайне. Взять и поставить на своей мечте крест — так поступать не стоит. Если ты хотела создать семью, а Джон не хотел — поскольку у него имелись другие приоритеты, — тебе следовало своевременно это осознать. Попытки наладить отношения с тем, кто не разделяет твоих планов на будущее, не принесут тебе ничего, кроме горя и разочарования. Ты это понимаешь? Жизнь всегда идет своим чередом, и она рано или поздно расставляет все на свои места. Ты не можешь ни свернуть со своей дороги, ни заставить кого-то идти по ней вместе с тобой.

Одри очень хорошо понимала то, о чем ей сейчас говорила мать. Вообще-то она поняла это уже давным-давно, но закрывала на все глаза.

— Я думала, что рано или поздно буду вознаграждена, что, если я его люблю и даю ему достаточно свободы, он в конце концов станет любить меня так же, как я люблю его.

— Это не любовь, Одри. В любви вознаграждений не бывает. В любви каждый дает другому то, что может дать, но при этом ему не следует надеяться получить что-то взамен. Если равноценной взаимности не получается, то следует разобраться, что в данном случае имеет значение, а что — нет. Ты вцепилась в Джона и забыла при этом о себе и о том, чем тебе самой хочется заниматься. Ты считала себя современной и независимой женщиной — женщиной, у которой есть работа и свободные, без каких-либо уз и обязательств, отношения с мужчиной. «Мы приходим и уходим, когда хотим, и нам не нужно давать друг другу никаких объяснений», — сказала ты, когда вы с Джоном начали жить вместе. А ведь на самом деле близким людям нужно давать друг другу объяснения. Каждый из нас смотрит на все, что происходит, своими глазами, и потому иногда необходимо, чтобы нам давали объяснения — для того, чтобы мы могли понять, как смотрят на происходящее другие люди. Тот, кто не объясняет свои поступки, попросту не хочет этого делать, а тот, кто не требует объяснений, попросту боится их услышать. Близкие люди не требуют друг у друга объяснений, Одри, — они дают их добровольно.

— Теперь это не важно. Что произошло, то произошло. Пути назад все равно уже нет.

Виолетта пристально посмотрела на дочь, пытаясь подавить охватывавшую ее душевную боль и чувствуя, что это ей вряд ли удастся.

— Мне хотелось бы, чтобы ты поверила: то, что с тобой произошло, в общем-то, самое лучшее, что могло с тобой произойти. Когда-нибудь ты осознаешь это сама — когда встретишь человека, рядом с которым осуществятся твои мечты…

— Мне уже надоело терпеливо ждать и надеяться, что будущее принесет мне то, в чем я нуждаюсь и чего у меня нет сейчас. Тебе не кажется, что в подобном ожидании есть что-то по-детски наивное?

— А может, ты нуждаешься совсем не в том, в чем, по твоему мнению, ты нуждаешься, и, может, ты не умеешь ценить того, что у тебя уже есть сейчас. Задумайся хотя бы на секунду о том, чего ты ни в коем случае не хотела бы потерять, и научись это ценить.

Одри прекрасно знала, чего она ни в коем случае не хотела бы потерять: она поняла это, стоя перед лабиринтом. Пытаясь подавить в себе желание расплакаться, она улыбнулась и слегка небрежным тоном — сказала:

— Ты права. Ты всегда права. — Одри старалась не встречаться взглядом с матерью. — А вот я, наверное, буду права, если скажу, что ты наверняка уже хочешь есть.

— И как ты об этом догадалась?! — воскликнула, засмеявшись, Виолетта. — А еще у меня ноет шея оттого, что я так долго задирала голову, рассматривая эти твои удивительные витражи, и болят глаза, потому что я напряженно всматривалась в детали изображений, о которых ты мне рассказывала. Однако больше всего меня мучает, конечно же, голод.

— Мне сейчас тоже хочется чего-нибудь вкусненького. — Одри закрыла глаза и села на скамье поудобнее. — Жареную утку в посыпанных корицей яблоках, с приправой из малины. — Девушка открыла глаза и, резко поднявшись со скамьи, добавила: — Наша туристическая поездка отнимает у нас много энергии, и нам нужно ее восполнить.