– Сидеть! – рявкнула ему та. – Только попробуй дернуться.

Он беспомощно захныкал, жалобно глядя то на нее, то на меня.

– Спасибо, милая! – довольно пропела я, и подмигнув ей, попросила, чтобы усилить степень его дискомфорта. – Смотри ему в глаза.

Сжав на затылке его волосы, я несильным рывком развернула его лицо к ней, втыкаясь губами в ухо. У моего гуттаперчевого мальчика такие нежные ушки!

Впечатавшись поглубже в его пах, я почувствовала там напряжение.

Ммм… - приобретенный рефлекс.

Он зажмурился, закусывая губу и я зашептала ему, отключаясь от всех окружающих и погружая себя в состояние того разврата, который мы учинили с Дэном ночью.

– Я уверена, Зорин зажал тебе подробности своих извращений. Такая жадина… - простонала я ему в ушко.

– Б**ть, Дэн, сделай что-нибудь! – взмолился он.

– Не могу. – сорвавшимся голосом ответил тот.

Мне кажется, я даже отсюда слышала его неровное дыхание.

– Женька… - зашептал мне Орцов, но я не позволила, тут же перебивая и ощущая, что от него наконец-то заструились любопытство и возбуждение в не меньшей дозе, чем остальные эмоции.

– Я спала на спине, когда почувствовала тяжесть у себя на бедрах… Дернув руками, я поняла, что они прикованы к спинке кровати. Наручниками. Беспомощность… Я чувствовала ее, а еще страх. Я была совсем сонная… Только в твоей футболке и тоненьких трусиках, – сладострастно зашипела я на последнем слове и отстранилась на секунду заглянуть в его глаза – он явно был шокирован выходкой Зорина.

Решив добавить ему немного возбуждения, я протерлась губами об ушко, и его член настойчиво вдавился в меня, сквозь тонкую ткань шортов.

Положив руку ему на сердце, я прислушалась к его интенсивным рывкам и продолжила, пробегаясь ноготками по соску, который непредусмотрительно попался моим пальчикам на пути.

– Он сказал мне, что я была плохой девочкой… Очень плохой! Оказывается, я заслуживала наказания. Сказал, что мы одни и никто не остановит его. Он будет делать все, что ему вздумается. Ты знаешь, что ему вздумалось? Он перевернул меня на живот и подложил подушку мне под попу. Я слышала по его дыханию, как возбуждал его этот вид и моя беспомощность. Мои чувства были так противоречивы… Там было очень много от того сумбура из неловкости, невозможности сопротивляться и желания подчиниться, ощущения его полной власти… Те чувства, ради которых взрослые дяденьки которых совращают невинных девочек… чтобы съесть это из из взглядов… Тебе знакомо желание таких чувств? Ты фантазируешь о них?

Глаза Орцова были уже стеклянные и он не видел никого, погрузившись в мой рисунок. Пухлые губки налились кровью. На лице румянец. Я любила его податливое воображение и другие присуще ему слабости.

Я чуть заметно покачивалась у него на коленях, периодически прижимаясь к его твердому члену и поглядывала в его застывшие глаза, которые не видя ничего уже без выражения смотрели туда, куда я поворачивала его лицо, по очереди втыкаясь губами то, в одно, то в другое ушко.

– Он шлепал меня… Заставляя говорить то, что хотел слышать… и я говорила… Я ведь была в его власти… Он трогал меня… Разорвал мои трусики… Управлял… Это как лететь на качелях, управляемыми не тобой… Упасть, чтобы взлететь… взлететь, чтобы упасть… И ничего не можешь, кроме, как расслабиться и подчиниться происходящему… Ты помнишь качели?...

Он тихо застонал, сжимая губы.

Олег как-то объяснял мне технологию работы с границами саба, которую я реализовывала интуитивно. Когда создаешь ему расяжечку между тем, что он желает получить и тем, чего не хочет. Даешь это только в комплексе. Дразнишь, чтобы он сломался и попросил продолжить сам и поймал кайф от падения за границу своего предела. Юрка был на грани, чтобы попросить, забив на обстоятельства.

Но в мои планы не входило доставлять ему удовольствие, поэтому я чуть-чуть отпустила свою ментальную удавку, чтобы он не отключался от того, что происходит за рамками нашей с ним интимочки, снова разворачивая его лицо от себя.

– Как ты думаешь? Таня может сейчас прочитать в твоих глазах то, что со мной происходило ночью.

Кусая губы, он захлопнул их. Но не дернулся.

– Продолжим… Я пыталась возмущаться… сначала… Но у него был кляп… Мне пришлось замолчать! Он приказал развести бедра… я не хотела… но он достал стальную распорку и сказал…

– О, черт… - сократился подо мной Орцов.

Ммррр….

– Хотел бы ты быть на его месте?… Нет… Ты хотел бы посмотреть, да? Он тоже многое хотел посмотреть… например, насколько эффективной была порка… насколько я мокрая... Что я чувствовала?… Разное… Что я мокрая там... где он касается меня… все ноет от желания… Моему телу нравилось… Такой тонкий момент ломки… Между физикой и психикой... когда жертва насилия начинает получать удовольствие от происходящего… Ты фантазировал когда нибудь про такое?