– Я вам очень сочувствую, – сделала я попытку прервать монолог Катерины и задать ей пару вопросов по существу.

– А чего мне сочувствовать? – горько усмехнулась она, не давая себя перебить. – Кого я ещё могла родить от наркомана со стажем?

– Зачем же ты за наркомана замуж пошла? – опешила Любовь Сергеевна.

– А я Валерку со школы люблю, мне всё равно, кто он там, наркоман или алкоголик, лишь бы со мной оставался. Он ведь почему колется? Потому что мы с его родителями живём. А как только у нас будет отдельная квартира, Валерик сразу завяжет с наркотиками.

– И как ты не побоялась от него рожать? – покачала головой Кашевая. – Ведь мог дебил родиться!

– Мог, – покладисто согласилась Катя. – У Славки Дынина, дружка моего Валерки, девчонка родилась слабоумная. Вот это ужас, я вам скажу! А мой Данила ещё ничего, вполне терпимо. Правда, ему нельзя сильно нервничать, а Валерка частенько нас с сыном из дома по ночам выгоняет, тут кто хочешь занервничает, не только пятилетний ребёнок. Так что с Надеждой Сергевной?

– А почему это ты всё интересуешься? – снова насторожилась старуха, обличительно прищуриваясь.

– Надежда Сергеевна пропала при невыясненных обстоятельствах, – отодвинув в сторону клиентку, взяла я инициативу в свои руки. Если позволить им препираться, мы так и не сдвинемся с мёртвой точки. – Я адвокат Агата Рудь, помогаю сестре пропавшей разобраться в случившемся. Катерина, когда вы видели свою подопечную в последний раз?

– Позавчера, – секунду подумав, ответила девушка, усаживаясь на кухонный стул и принимаясь грызть печенье, беря по одной штучке из вазочки. – Надежду Сергевну обокрал телевизионный мастер, она решила продать военные награды своего мужа и попросила меня купить газету «Из рук в руки». Ну, я и принесла Надежде Сергевне газету, а там был телефон мужика, который занимается скупкой наград. Я даже помогла его номер набрать, сама-то она совсем слепая.

– Вот как, – заинтересовалась я, беря со стола забытый старушкой телефон и пролистывая журнал звонков. Обнаружив тот, который чаще всего вчера фигурировал в пропущенных вызовах, показала его соцработнице: – Вы звонили по этому номеру?

– Ага, по этому, – едва взглянув на экран, тут же согласилась Катерина, хрумкая печеньем.

– И о чём они договорились?

– Понятия не имею, – пожала плечами девица. – Я набрала Надежде Сергевне номер и побежала к Ольге Николавне из пятого дома.

– А почему ты вчера к Наде не заходила? – допытывалась сестра пропавшей, стоя в дверях.

– Вчера и не должна была заходить, – холодно откликнулась Катерина, – потому что Надежду Сергевну навещаю три дня в неделю. Я обязанности свои знаю, нечего меня учить. Ладно, пойду, пожалуй, а то меня Ольга Николавна заждалась. За продукты деньги верните, вот чеки.

И Катерина, поднявшись со стула, вытащила из заднего кармана джинсов бумажный комок и небрежно бросила его на стол. Заносчивое поведение соцработницы оказало на Любовь Сергеевну неожиданное действие: она вдруг прониклась к девушке симпатией.

– На-ка вот… Сдачу оставь себе, – доставая из кошелька пятитысячную купюру и протягивая её Катерине, проговорила клиентка. А потом, кивнув на вазочку, добавила: – И печеньица мальчонке возьми, пусть побалуется.

Социальная работница не заставила себя долго упрашивать. Сунув пять тысяч в сумку, она пересыпала шоколадные кругляшки в целлофановый пакет и отбыла восвояси.

Как только за Катей закрылась входная дверь, Любовь Сергеевна решительно прошлась по квартире, заглядывая во все шкафы, пока не обнаружила в спальне пустую вешалку.

– Здесь висело пальто Михаила, – уверенно заявила она. И тут же принялась заглядывать в коробки с обувью. – И ботинок Мишиных нет!

– Получается, Надежда Сергеевна отправилась на улицу в одежде покойного мужа, – выдвинула я наиболее вероятное предположение.

– Скажешь тоже! – небрежно отмахнулась клиентка.

Но мои слова заставили её задуматься. Посмотрев на меня долгим взглядом, старуха властно скомандовала:

– Агата Львовна, бери ручку и рви из блокнота листки. Сейчас мы напишем объявления о пропаже Надежды и расклеим их по району. Если кто-то видел мою сестру – за вознаграждение обязательно откликнется.

– И много вы собираетесь заплатить за информацию? – поинтересовалась я, следуя её указаниям и уже ничему не удивляясь. Даже тому, что клиентка перешла со мной на «ты».

– Рублей пятьсот, а может, даже тысячу, – прикинула клиентка. – Деньги у меня есть, я дачу продала.

– А не боитесь, что вам станут названивать падкие на халяву алкоголики с бомжами и морочить голову?

– А ты, Агата Львовна, напиши свой контактный телефон. И непременно укажи, что ты из адвокатской конторы «Устинович и сыновья», – предложила клиентка. – Меня, старуху, надурить могут, а с адвокатом шутить поостерегутся.