– Сынок… криком ты ничего не докажешь.

Я резко оглянулся на голос. Прямо у меня за спиной стоял пожилой мужчина. Рука осторожно потянулась ко второму пистолету.

– Предложи свой вариант! Как людям выжить, если большинство из них бесплодно? – спросил я у Ноя, в попытке выиграть пару секунд. Но тот быстро меня раскусил. И не поддался на провокацию. Зато в разговор вмешался старик:

– А вы никогда не думали, что они не бесплодны?! Не допускали мысли, что их специально такими делают? К примеру, меня всегда волновал тот факт, что не существует никакого научного объяснения тому, что только у пробирочных детей отсутствует способность к размножению… У пробирочных, рожденных в клиниках Конфедерации… – подчеркнул он.

Это действительно было необъяснимо. Пятьдесят лет назад, из-за экологических проблем, люди столкнулись с проблемой бесплодия небывалых масштабов. Тогда многие из них стали обращаться к донорам. Но дети, рожденные в те годы, были абсолютно здоровыми. Никто не мог объяснить, почему в какой-то момент все пошло псу под хвост.

– Да, брось, отец… Разве он готов нас услышать?

Проигнорировав замечание парня, я перевел взгляд на старика:

– На что вы намекаете? – прямо спросил я, все еще не сводя оружия с Ноя.

– Свободные провели исследование… За последние тридцать лет насчитывалось несколько сот тысяч случаев рождения абсолютно здоровых детей от доноров. И мы детально изучили каждый из них. Как думаешь, что нам удалось обнаружить?

– Понятия не имею.

– Почти в восьмидесяти процентах случаев эти дети были рождены где угодно, но только не в медицинских учреждениях Конфедерации. Кто-то просто не доехал до больницы, у кого-то не было медицинской страховки, кому-то не позволяли религиозные убеждения… и так далее.

Я настороженно нахмурился. И подошел ближе. Ной не шелохнулся, я опустил пистолет.

– Вы намекаете на то, что детям, рожденным от донора в медицинских учреждениях любого уровня, сознательно вредят?

– А как еще объяснить эти совпадения? Я и моя жена рождены дома. И мы абсолютно здоровы! – вместо деда ответил Ной.

– Ты Избранный? – тихо спросил я, внимательно вглядываясь в лицо парня.

– Я – Свободный.

Я не спешил с ответом. То, о чем эти мужчины говорили открытым текстом, было немыслимо… Это просто не укладывалось в голове любого, далекого от политики и мира больших денег человека. Речь шла о глобальном, фатальном по своим масштабам заговоре. И если допустить возможность… Всего лишь возможность того, что в их обвинениях присутствовала хотя бы доля истины, то это означало бы поставить под сомнение вообще все процессы, происходящие в обществе. Поставить под сомнение все свои взгляды и убеждения. Поставить под сомнение всю свою жизнь.

– Это были твои дети? – уточнил я на всякий случай, все еще не понимая, как действовать дальше.

– Да. Николай и Мария. Кровь от крови моей…

– Они…

– Абсолютно здоровы.

– И рождены…

– Не в больнице.

Я снова задумался. В моей голове было много вопросов. И много сомнений. Я не был готов вот так, запросто и бездоказательно, поверить чужаку. Преступнику, если так разобраться! Но что-то в его словах меня зацепило. Возможно, их безупречная логика… Возможно. К тому же я не был склонен идеализировать существующий строй. Я встал на его защиту лишь только из желания сохранить жизнь на Земле. Все остальное для меня не имело значения. По большому счету, я даже не особо вникал в вопросы, находящиеся вне зоны моей ответственности. Я всегда был приверженцем четкого разграничения полномочий.

– Расскажи ему все… – старик кивнул в мою сторону и пристально посмотрел на внука.

– Нет. Он – Избранный, – ощетинился парень.

– Он – лучший… А нам нужна помощь.

Я не мог понять, с чего этот человек вообще решил, что я стану им помогать, но, признаюсь, мне было интересно послушать их обоих.

– Пойдем, – после секундного раздумья бросил Ной и, наконец, опустил пушку. Мы пошли вверх по улице. Мимо темных нависающих домов, к полуразрушенной церкви. Вошли в нее и, миновав центральный зал, спустились по ступеням.

– Осторожно, здесь ни черта не видно, – предостерег меня Ной. Как будто бы я в этом нуждался!

Спустя пару минут, оставив позади темный, смердящий плесенью коридор, мы очутились в тесной комнатушке. Щёлкнул выключатель, яркий свет с непривычки резанул по глазам. Из-за двери в углу комнаты выглянул уже виденный мною мальчик:

– Ник, погуляйте пока… – попросил Ной, включая чайник. Но тот яростно зашипел из-за отсутствия в нем воды. Парень ругнулся и выдернул провод. Он был нервный и какой-то дерганый… Совсем не такой, каким он мне показался при нашей первой встрече.

– Твои данные в системе – фальшивка, – начал я разговор. – Я не поверю ни единому твоему слову, если не буду знать, с кем говорю.

Ной оглянулся на деда, и я только сейчас опомнился, что мне его так и не представили.

– Можешь называть меня Джеком, – будто бы прочитав мои мысли, произнес мужчина.

– Яков.

Джек кивнул, открыл древний холодильник и пошарил в его недрах. Достал какую-то кастрюлю. В современном обществе считалось честью, когда гостя приглашали к столу.