— О… Привет, Джеймс. Как жизнь?

— Привет. Лучше не бывает!.. как тебе школа?

— Ммм, могло бы быть и хуже.

Хуже? В смысле? То есть ей здесь плохо? Как это? Такая красивая девушка, с чувством юмора и всем таким— да ее в любой школе из рук выхватят.

— Не понял. Тебе не нравится у нас что ли?

— Да нет… Просто… У вас тут нет конкуренции. Точнее— мне не с кем конкурировать, — она щелкнула пальчиками с длинными ногтями. — Я ожидала битвы за внимание, а у вас каждый получает ровно столько, чтобы и самому зашибись и других не обидеть. Скучно.

Вот так вот. Ей нужна конкуренция. Люди, которые гораздо более… Красивые? Умные? С лучшим чувством юмора?.. Таким образом я столкнулся с проблемой. Я не понимал Америку, но все равно промычал:

— Ммм… Ясно.

Так мы и разошлись.

Я был разочарован. То, каким тоном Америка это сказала, да и сами слова— все это было пропитано хорошо скрытой под маской веселья и добра стервозностью. Неужто Америка одна из этих школьных тварей, которые спят с мальчиками только затем, чтобы те травили других с их подачек?

Так быть не должно.

Я сказал это Крису, тот пожал плечами. Где-то через урок он сказал мне:

— Америка второй день в нашей школе, а уже чертовски популярна. Мне кажется, ей неинтересно здесь потому, что все слишком легко дается. Ей нужна борьба, шанс проявить себя во всей красе.

Вот так…

Мы шли в столовую, когда раздался оглушительный треск и влетел невозможно толстый парень с длинными, завязанными в пучок волосами. Его лицо было покрыто прыщами, поверх темно-красной необъятной толстовки висел медальон в форме знака «Peace».

Это был полухиппи Тони Бэйт. Он считался как бы еще одним нашим другом, хотя и был довольно странным. Он любил декламировать стихи на латыни и древне-греческом, мог внезапно уйти в горы на целую неделю без записки и предупреждений, а мог устроить бешеную вечеринку с целой цистерной пива. Словом, личность Тони была для меня едва ли не большей загадкой чем личность Америки— разница была в том, что в первом случае мне было как-то наплевать, а во втором я жаждал познания.

Как бы то ни было, а самый заядлый тусовщик всех времен и народов вприпрыжку (отчего дрожала вся столовая) несся к нашему столу.

— Итак, юные Кристьян и Джеймс! — он просто балдел от имени Криса и потому всегда произносил его полностью. — Думаю, нам нужно открыть этот учебный год бурной вечеринкой!

Его громоподобный голос разрывал мне ушные перепонки. Вечеринка? Увольте, ненавижу перепрыгивать через тела пьяных идиотов и дрыгаться под последние хиты.

— Когда, где, и сколько там будет девчонок? — Крис в этом плане был от меня столько же далек, как я от того, чтобы выучить наконец-то таблицу формул по тригонометрии.

— Как обычно у меня, в половине двенадцатого съезд, девушек будет много. В пятницу.

— А новенькая идет? — вдруг спросил Крис. Я вздрогнул как от удара током. — Ну такая… Жопастенькая, из параллельного класса.

Я задохнулся. Да как так можно, сначала сам клялся и божился что это лучшая девушка всех времен и народов, а теперь «жопастенькая»? Да еще и таким пренебрежительным тоном?!

— Америка Джонс? О да, она обещала стать звездой вечера.

— Ты говорил с ней? — ревниво осведомился я, глядя куда-то сквозь тушу Тони. Я не смогу пережить ночь с пятницы на субботу, зная, что там веселится Америка, а меня нет.

— Да. Она поддержала меня, сказала, будет очень классно. С ней еще придет какой-то парень… Локи, вот…

Он еще не договорил, а мое сердце уже упало. Локи. Нет, он все-таки ее парень. Крис ошибся, его всевидящие глаза дали ложную информацию.

— …но он только привезет пиво и уедет. У него скоро вступительные, да как и у нас тоже… Только он учится заочно, ему позарез нужно на отлично учится…

Я вздохнул с облегчением так шумно, что с соседних столов на меня начали бросать косые взгляды. Я сделал вид, что кашляю.

— Ок'ей, Тони, в пятницу будет офигенчик, — Крис подмигнул ему (Тони думал, что ему, а на самом деле красивой девушке у буфета).

Тони кивнул и удалился. Крис развернулся ко мне и смерил уничтожающим взглядом.

— Ты кретин, а меня еще обвиняешь.

— В смысле?

— Стоило мне упомянуть Америку, ты так бедный и заерзал, я думал, сейчас стул развалится!

— С каких это пор она «жопастенькая»?

— Во-первых, милый Джеми, чтобы девушка обратила на тебя внимание нужно вообще никак не показывать, что она тебе нравится. Во-вторых, это ты должен был узнавать про свою Америку. В-третьих, «жопастенькая»— нормальное, даже ласковое слово. А в-четвёртых у Америки действительно немаленький зад, что лишь способствует повышению ее сексуальности в глазах парней. Ты доволен?