С хороших воспоминаний начинается утро.

– Что, напарница? Окропим снежок красненьким?

– Как получится. Давай завтракать, я за кипятком смоталась, вот в термосе. Кофе, правда, будет растворимый.

– Спасибо. А кипяток где взяла?

– Сердобольная старушка. Нечего им делать, в окна смотрят. Заметила, как мы тут ночуем. Ну и слово за слово...

– В смысле, одна старушка рубль, а десяток уже червонец?

– Фу...Какие у вас мерзкие мысли. Я ей денежку на лекарство дала, она термос с кипятком.

– Смотри, какие хорошие бабушки проживают в столице не нашей Родины.

– Бабушки хорошие. Она в клювике и информацию мне принесла.

– ???

– А вот так. Парадокс. Евреев в стране официально тысяч 150, от силы. Если копнуть поглубже, пол- процента от общего количества населения. Это примерно.

– Ну конечно, зато куда не ткни- евреи, евреи кругом одни... А почему примерно?

– Гены. Чувство опасности, не все в открытую себя готовы идентифицировать как евреи. Зато внутри семьи придерживаются традиций.

– Ну хорошо. Допил я кофе и отставил в сторону чашку.
– Каков план?

– Идем в открытую. Я еще и дополнительный приказ получила, но об этом позже. Идем?

– Почему идем? Если в открытую. Едем. Садись.

Я собрал в мешок остатки нашего пиршества, выбросить по дороге. Машина завелась с первого раза и мы двинулись к «зоопарку» крокодила.

Ехать здесь всего ничего, десять минут и то, большая часть времени ушла на круги по дворам и стоянки на светофорах.

– Машину-то нужно хозяину передать? Может он в ней души не чает?

– Да. Конечно. Припаркуемся и сообщение ему брошу.

Сколько же я дома не был? Раскатываю черте где. И про болячки свои забыл. Девка молодая рядом и вроде не прочь перепихнуться. Я туплю, или под старость стал порядочным? На улице снежком припорошило, мороз градусов десять.

Все, приехали. Талия останавливает машину, набивает на мобильнике СМС, вытаскивает симку и плавит ее на огне зажигалки.

– Я готова. Процессия шагает?

У меня с собой небольшая сумка, почти пустая. В боковом кармане «Вальтер» с четырьмя патронами, мы так и не проверили бой на нормальном боеприпасе. Авось не подведет.

Приближаемся к подъезду дома. Несколько минут ожидания и вокруг нас возникает пять человек, похожих друг на друга как горошины из одного стручка.

Вспомнил, как некогда ЦРУшники определяли наших «топтунов», несмотря на все их ухищрения с переодеванием. Как оказалось потом, одежду меняли, а обувь у всех одинаковая. С поперечным рубцом. А у этих сейчас всё одинаковое и костюмы и галстуки и выражения лиц- сыто насмешливых с оловянными глазами.

– Мы это...на экскурсию пришли..в террариум. Только билеты купить не успели.

Талия с осуждением косит в мою сторону. Мол, чего государевых людей смущаешь?

Государевы люди иронию и юмор на складе хоз.управления еще не получали. Поэтому ничего не поняли. Да им и не выписывают. Их как собак оценивают. Есть графа в характеристике собаки -«Злобность».

Идем в сторону открытой двери подъезда и поднимаемся по лестнице.

Возле двери еще один с повышенной злобностью. Осматривает-ощупывает. Нашел мой «Вальтер», покрутил, хмыкну и и снова вернул. Понятно, не знают, что мы ему ребилдинг делали, ну или реганинг. А я бы отобрал на всякий случай. Это они типа унизить хотят, играй дед со своими игрушками дальше, а у нас же «Глоки», мы ж крутые теперь.

Входим в комнату, кресло, в нем восседает смутно знакомая мне личность- кожа да кости.

– Песню спеть? Или и так признаете?

– Здравствуйте...Шелестящий голос.- Петь не будем, да и не в моде теперь те песни.

– Это точно. А вы неплохо выглядите, для своего возраста.

– Вашими молитвами...И врачей стараниями. Присаживайтесь. Куртки снимать не нужно, вероятно, скоро прокатимся...Тяжело дышит. Даже несколько предложений его утомили.

Заметив мое сочувствующее выражение лица...

– Добрый ты Александр стал. Жаль меня?

– Как человека, как пожилого человека. А как личность, наверное нет.

– Я тебя тоже люблю...Запыхал. Я с опозданием понял, что это был смех.

– Твоя мадам в курсе наших дел?

– В основном да. Это моя помощница.

– Не продолжай. Знаю, что старика вы не трогали, это я дал такую команду. Лишний он в раскладе, да и заслужил.

– Такую смерть?

– И ее тоже. Легкая кончина это награда. В былое время, он бы у меня бетонный пол до подвала прогрыз.