We would like to mention contribution of two rural dean archpriests into creation and prep aration of this volume – Alexander Вalgley and Vitaly Kotsenko, who have believed in our research, organized the “field”, accommodated study group together with students, assistants of the Faculty of Social Sciences, and took care of all our needs with fatherly love. We can’t help mentioning the prior of the Church of the Assumption in Aleksandrovo (Schapovo) of the Nikolsky deanery – archpriest Georgy Evarastov, who welcomed us with open arms and accommodated us in the territory of his church, providing us with all the things we need during all our stay at the Nikolsky deanery.

Finally, we express special gratitude to O.V. Trofimova, our reviewer and editor, who has been working with us for many years and also to all students of the Faculty of Social Sciences, who took part in interviews and its transcription.

Протоиерей Виталий Коценко, благочинный Каширского округа, настоятель Успенского собора г. Каширы: «Считаю самым главным для священника – нужно восстанавливать души человеческие, направить их на путь в Царство Небесное. Путь, который дается большим трудом, трудом молитвы, смирения и послушания».

Родился я в русском городе Оренбурге. Когда мне было семь лет, мои родители переехали в Казахстан, там же я пошел в школу. По окончании школы поступил в железнодорожное училище, далее железнодорожный техникум, а затем пошел служить в армию. Когда вернулся из армии, пытался пробовать себя на гражданке, работал в депо и какое-то время на буровой, но быстро понял, что это не мое, и решил связать свою жизнь с вооруженными силами. В армии я прослужил почти десять лет, и у меня было уже двое детей, когда я решил креститься. Само желание креститься у меня возникло благодаря настойчивости моей супруги, которая к тому моменту стала работать просфорницей в храме и очень переживала, что я – военный, участвующий в военных действиях (тогда уже происходили конфликты в Азербайджане, Армении, Грузии), и некрещеный. В результате в 1989 году крестились я и двое моих маленьких сыновей одновременно.

Воспринял я Таинство крещения действительно как дар Божий, вполне осознанно и серьезно. Во время крещения батюшка сказал, что нужно завершить это Таинство причастием и подсказал, как к нему подготовиться, объяснив, какие молитвы нужно вычитать, сколько дней попоститься. И я почему-то решил все это исполнить. Пришел на службу в воскресенье, исповедался и причастился. Батюшка в тот же день мне сказал, что если я крещеный и у меня с женой двое детей, – нам нужно обязательно венчаться. Что я сразу же и сделал. Правда, был у меня один нюанс, о котором я сообщил тогда священнику, сказав: «Батюшка, венчание – это праздник, а я человек военный и кроме обмундирования да спортивного костюма у меня ничего нет. А строгий мужской костюм покупать нам дорого». На что отец Валерий Щербаков, мой крестный и духовник, нисколько не смущаясь, ответил: «Ты ведь воин, вот и венчайся в военной форме».

В 1991 году начался распад Советского Союза, а вместе с этим и разделение воинских частей, которые стали принадлежать уже другому государству. Нужно было принимать присягу на другом языке и клясться в верности другой стране. Как человек на тот момент уже воцерковленный, я спросил у батюшки, что же мне делать дальше – переводиться в Россию или оставаться в Казахстане? На что батюшка ответил: «Ты всегда хотел служить, защищать свою Родину. Вот иди и служи, защищай свою Родину – Православную Родину. Иди в Церковь!» И, будучи еще военным, 28 июля 1991 года я был рукоположен в сан дьякона, а в августе того же года уволен из вооруженных сил. В декабре уже 1992 года я был рукоположен в сан священника и отправлен миссионером в Тургайскую область [2] . Как оказалось, это была область одной из трех новообразованных епархий (Алма-Атинская, Чимкентская и Уральская) в Казахстане, где не было ни храмов, ни священников (областной центр г. Аркалык, куда и был я направлен).

Меня отправляли туда первым и единственным на тот момент священником с наказом, что церковь я должен построить сам, и священников найти тоже сам. Так по промыслу Божию началась моя священническая деятельность, которая сразу же стала носить миссионерский характер, так как вокруг были либо мусульмане, либо русскоязычное население, слабо представляющее, что же такое Православие. Усложняла мою ситуацию и общая неразбериха в стране.

Надо сказать, что когда я только начинал свое священническое служение, то у меня, тогда молодого священника, не было ничего: ни богословского образования, которое пришлось получать позже [3] , ни большого духовного опыта, ни тех людей, кто мог бы подсказать, что и как делать правильно. Не было ни богослужебных книг, ни Минеи, ни Октоиха, ни Типикона, часто мы не знали, как составить службу, особенно праздничную, так как не было уставщика, а молитвы мы переписывали от руки в тетради. Они до сих пор хранятся в моем доме как память о тех временах.

Матушка, моя супруга, была у меня и просфорницей, и певчей на клиросе, и портнихой, которая шила мне подрясники и церковные облачения. Она же звонила и часами сидела на стационарном телефоне, выясняя каждый шаг, каждое движение службы. Конечно, мы все равно делали ошибки, но все получалось по милости Божией.

На тот момент у меня уже был духовник, отец Валерий, и его заслуга была именно в том, что он в целом изменил мою жизнь, приобщил меня ко всем Таинствам, которые может взять на себя человек, в том числе и Таинству Священства. Он смог найти и раскрыть во мне что-то новое, чего я не знал ранее, что позволило созреть мне духовно. Именно за это я безмерно благодарен ему до сих пор. Все остальное приходилось осваивать самому, просто некому было подсказать, был один подсказчик – Господь, который дал мне силы сообразовать мою духовную жизнь.

Вспоминается несколько случаев, характеризующих духовное наставничество тех лет. Как-то отправили меня, еще военного, в командировку на Северный Урал. Я должен был ехать за солдатами, было это накануне Пасхи. Перед моим отъездом отец Валерий сказал мне: «Вот тебе благословение – выучить за два дня Символ веры». И все эти двое суток, где бы я ни находился – в самолете, поезде, машине – я учил Символ веры. Когда прилетел обратно, то первое, что сделал, прочитал Символ веры батюшке наизусть. Вот такое было стремление, вот такая была вера в силу благословения священника.