Парень как-то грубо опускает меня на пол. Мои ноги все еще дрожат. Я опираюсь рукой о боковую стену душа.

Он же спокойно встает под струи, быстро споласкивая своё тело. Я наблюдаю за ним, сглатывая огромный ком, застрявший в горле. Он делает вид, что меня здесь попросту нет. Поворачивается, подхватывает полотенце и уходит, не обернувшись и не взглянув на меня.

Вот оно – самое дно. Реальность накрывает меня с головой. Я только что занималась сексом с незнакомцем…

Господи, что я наделала?!

Кайф улетучился к чёртовой бабушке. По телу прошлась дрожь унижения. Я ничего о нём не знаю. А вдруг он, и правда, маньяк? А, может, чем-то болен!

Я сползла по стене, усевшись на пол. Мы ведь даже не предохранялись! И он так спокойно ушёл, будто произошедшее только что вообще неважно для него. Мои губы задрожали. Я всегда гордилась тем, что в моей жизни не было случайных половых связей. Я всегда была верна Шурику.

Но его больше не было в моей жизни. Он выкинул меня из неё так же быстро, как и все остальные. Пока я была полезна, они позволяли мне быть с ними. Даже папа. Я никогда не зависела от него. Участие в танцевальных спектаклях, конкурсах приносили мне не только удовольствие и самореализацию, но и неплохие деньги. Можно сказать, что какое-то время я содержала нашу семью.

И вот я упала. Мне больше не платили, и я перестала быть нужной.

Но сегодня я пала еще ниже. Стыд, как ведро холодной воды. В кого я превратилась?

Я быстро вскочила. Пора убираться отсюда. Я торопливо и брезгливо смыла сперму с живота, чувствуя при этом отвращение и тошноту. Я даже не стала вытираться, просто напялила на себя одежу и выбежала из школы.

Мама готовила ужин. Она что-то ворковала себе под нос. Казалось, что мое пребывание здесь делало её счастливой. Если честно, я ожидала прямо противоположной реакции. Я предполагала, что она будет злиться на меня за то, что я свалилась ей на шею. Но мама ни разу не упрекнула меня в чем-либо, не сказала ни одного грубого слова. Так же, как и Оливер.

Мама обернулась на шум, созданный мной при входе. Её улыбка стала шире.

– Как потренировалась?

– Отлично, - я попыталась улыбнуться.

Она окинула меня внимательным взглядом.

– Тебе надо переодеться. На улице жарко, но ты всё равно можешь простыть, если и дальше будешь ходить в мокрой одежде.

Я кивнула, после чего развернулась и побежала по лестнице в свою комнату. Я закрыла дверь и прислонилась к ней спиной.

В безопасности.

Несмотря на то, что было безумно стыдно и противно, моё тело всё равно предательски чувствовало умиротворение. Безумный оргазм расслабил мои ноющие мышцы. Напряжение, что накопилось за всё время, казалось, покинуло меня.

Ну, хоть на том спасибо.

Я ещё раз приняла душ, тщательно скребя кожу мочалкой. Особенно шею, грудь, живот и тот орган, что способен перекрыть доводы здравого смысла в погоне за неземным блаженством. Затем переоделась и спустилась вниз. Мама накрывала на стол. В животе заурчало. Да, я потратила сегодня очень много калорий.

– Как тебе школа?

Оливер оставил меня в школе сразу же, как нашёл секретаря.

– Американская, - я пожала плечами.

Ага, конечно. Всё так просто. И ты только что не занималась сексом с абсолютно неизвестным, но жутко красивым и сексуальным парнем в душе этой самой американской школы.

– Мам, Оливер, - я глубоко вдохнула, стараясь говорить как можно спокойнее, как бы невзначай, - вы знаете высокого накаченного темноволосого парня с серыми глазами?

Они моментально вскинули головы, оторвавшись от еды.

– Ну, знаете, - продолжила я повседневным голосом, что давался мне с трудом, - красавчик с невозмутимым холодным взглядом, будто он - король, а все остальные - холопы необразованные.

– Где ты его увидела?
– осторожно спросила мама.

– В школе, - я пожала плечами.

– Тебе лучше держаться от него как можно дальше, - предупредил Оливер.

– Так кто он? Вы его знаете?

– Скорее всего, это Маркус Дэвис, - ответила мама.

Вот, оказывается, как его зовут. Необычное имя. По крайней мере, для меня.

– И тебе, действительно, стоит обходить его стороной, - в голосе мамы слышались нотки обеспокоенности.

– Что? Почему?

– Ну, э-э-э...

– Он - игрок, - вмешался Оливер.

– Как это?

– Девушки для него - это ничто. Он использует их, как инструмент для получения, так скажем, удовольствия. А затем выбрасывает их, как использованный… ну, понятно что…

– Бабник?
– спросила я на русском языке у мамы, так как не знала, как перевести это слово на английский.

– Хуже, - мама тоже заговорила на русском, - в сто раз хуже. Бабнику нравятся женщины, а игроку просто секс.

– Я поняла, - кивнула.

Я испытала это на собственном опыте. Секс. Игнор. Я не была настолько наивной, чтобы предполагать, что после секса он сразу влюбится в меня. Или что влюбился с первого взгляда, не смог сдержаться, поэтому занялся со мной любовью. Это сказки для наивных девочек, а я - реалистка. Но мне все равно было очень неприятно оказаться на месте выброшенного презерватива.