Я опрокидываю в себя одну стопку за другой. Водка, текила, еще что-то, я не помню что именно.

– Ого, какая здесь малышка, - я слышу у своего уха грязный подкат, разворачиваюсь лицом к обнаглевшему типу.

Блондинчик, смазливая мордочка.

Фу, не в моем вкусе.

На его губах гуляет противно пошленькая улыбка. В глазах я ясно читаю желание. Я знаю, что выгляжу очень соблазнительно в этом неприлично-коротком платье красного цвета. Нет, на нём нет никаких вырезов. Оно без рукавов, полностью прикрывает спину и грудь. Но внимание привлекает то, как кружевная ткань облегает моё тело, подчеркивая все изгибы, оголяя мои стройные, накаченные (не очень длинные) ноги. На ногах туфли на высоченной шпильке. Многим сложно просто передвигаться на таких ходулях. Но я привыкла, благодаря годам тренировок, даже танцевать на них могу.

Что, собственно, и начинаю делать, смеясь, обойдя незваного поклонника. Я медленно двигаюсь, покачивая бедрами. Губами повторяю слова миксованной песни, поднимаю руки вверх, провожу по своим волосам, спускаюсь ниже, встречаю на своей талии чужие руки. Они настойчиво прижимают меня к твёрдому телу. Сначала я просто пытаюсь игнорировать, но назойливые руки спускаются по моему животу, в груди защекотало отвращение. Я разворачиваюсь и отталкиваю его.

– Отвали!

– Да ладно тебе, - снова улыбается, пытаясь придвинуться ко мне.

– Я же сказала, отъебись!

Я поворачиваюсь, собираясь найти Шурика. Куда делся мой суженный? Не видела его уже больше часа.

Меня ловят за руку, резко разворачивают. Я уже достаточно пьяна, поэтому координация, как у тряпичной куклы. Этот мудак прижимает меня к себе, затем хватается за мои ягодицы. Я упираюсь кулаками ему грудь.

– Строптивая?
– то ли смеется, то ли скалится он мне в ухо, при этом начитает тереться о меня своей промежностью.
– Так даже лучше. Я люблю диких кошечек. Ты не на шутку завела меня. Такая красотка…

Я пытаюсь оттолкнуть его, но он как чертова стена. У меня офигенная растяжка. Мои колени поднимаются очень высоко и с высокой скоростью. Я резко сгибаю правую ногу и со всей силы бью коленом ему прямо по центу.

– Сука, - выдыхает он, сжимаясь и отпуская меня, - ты за это заплатишь!

Он говорит это сквозь зубы и зажмурив глаза.

Бедненький, больно, наверно.

Подхожу к нашему столику. У всех такие кислые мины.

– Что случилось?
– спрашиваю я, плюхаясь в свободное кресло.

– Ску-у-у-чно-о-о, - отвечает Аня, моя одноклассница, растягивая гласные звуки.

– Надо что-то придумать.
– Это Ромка, её парень. Он старше нас на пару лет.

– Что, например?
– Я только «за». Эта сцена поубавила мой боевой настрой, чтобы как следует «оторваться и забыться».

– Может, сыграем в «покер»?
– Это Стас, друг Ромки.

– Покер?
– оживляется Аня.

– Я не умею, - честно признаюсь я.

– Тогда, - Стас окидывает меня взглядом, - просто в «дурака».

– А на что?

– На желание, - Стас приближает свое лицо ко мне и выдыхает дым от сигареты.

– Согласна!
– Аня аж вскакивает.

– Идет, - киваю я, отсаживаясь от Стаса как можно дальше.

Мы играем долго. Сперва проиграла Аня. За это ей пришлось битый час разводить какого-то парня у барной стойки на коктейль. Пока она это делала, проиграл Ромка. Он должен был прокатиться на своем байке голышом. Мы решили немного отложить его исполнение на пару часиков. Анька вернулась довольная. У неё получилось. Мы долго ржали над Ромой. А он только рычал в ответ. В третьей партии проиграла я.

И проиграла я Стасу. Он снова закурил, думая над своим желанием. Хотя, по глазам его видела, что он давно уже придумал и просто тянет время.

– Что?
– Я смело смотрю ему в глаза. Ну же, говори.

– Может, уединимся в кабинке, я тебе подробно все объясню, - голос с хрипцой, взгляд, гуляющий по моему телу.

Я закатываю глаза.

– Секс не может быть желанием, - заявляет вдруг Анька, спасая меня.

– Хорошо, - Стас тушит сигарету, - тогда предлагаю альтернативу. Давайте, выйдем из клуба.

– Зачем?

– Ну, ты сможешь выполнить свое проигранное желание, и Ромка - свое.

Мы вываливаемся из клуба. На улице не жарко, несмотря на то, что лето на дворе. Ветер очень холодный и порывистый. По коже мгновенно рассыпаются мурашки, я поежилась.

– Сначала Рома, - говорю я, и все соглашаются.

Он раздевается под всеобщее улюлюканье.

– Ромыч, давай!- подбадривает его какой-то парень. Я не помню его имени, как и половины из нашей компании. Всего нас было человек десять.