Шрифт:
6
По разу подлая кукушка В лесах для князя куковала. Закончен путь земной неужто? Князь не приял судьбы сигнала. Должен по логики канве Можайск примышлен быть к Москве. Князь торопился двинуть рать, Чтобы потоки яроводий По поймам княжеских угодий Не помешали воевать. Чтоб вся до устья от верховия Москва-река катить изволила Зыбь чистых вод в Московском княжестве. Но не успел… Ушел в монашестве, Принявши схиму, причастившись, Спокойно, благостно почивши… Оставил детям дар отцовский, Великий Даниил Московский33! Но в тот же год Можайск покорен. Сыновье тщанье воплотило: Юрий34, полков бескрайним морем, Исполнил волю Даниила. Теперь могучая река По всей длине, издалека, Вся от истока до Оки, Чужим препонам вопреки, Вертлявой лентой голубела Внутри Московского удела! 7
В былое сыплются минуты, Грядущего талан туманнее. Уделы все еще лоскутные, Не зрят Букала предсказание. Но добрая Данилы власть, Не давшая Москве пропасть, Шаг от удельного стола К согласию Руси прошла! Ждут в будущем и мор, и жуть: Через набеги и пожары, Через усобиц подлых свары, Но слышен голос: «Не забудь!», — Старушка, словно вестник Рая: «Москве — стоять, Руси, сверкая, ко славе освещая путь!».