— Агась, — подтвердил мужчина.

— Так почему его не забрали? — прищурился вириец. — У вас же там покойник дожидается?

— Вот, и пусть дожидается, ему не к спеху. В Волотках живым маги нужнее, — видимо, вспомнив про живых, возница повеселел и снова понукнул конягу, тот пошел куда, как бодрее, словно разделяя радость хозяина оттого, что странные, встреченные на лесной тропинке то ли чаровники, то ли тати какие, решили завалиться к нему домой и съесть всю кашу. — В Волотках-то тоже не все ладно, господа чаровники, вы хоть одним глазом гляньте, а мы заплатим, даже не сумневайтеся.

— Расскажите о капище,— прервал мельника Рион.

— А чего о нем сказывать? — удивился Казум. — Оно далеко, мы с Волотков туды не лазим. А о погани не рассказывать надо, а давить.

— Чего ж не давите? — выпрямился чернокнижник.

— Дык, не по чину нам чудища-то всякие, а как задерет какой страхолюд пастуха, дите осиротит, бабы вой на все Волотки поднимут, — веселье сменилось грустью. — Мы уж и в Велиж писали, и в Вышград Улика отправляли, даже верховному смирту челобитную подавали.

— И как? Дошла челобитная? — Рион повалился обратно на сено, словно разговор стал ему неинтересен.

— Только она и дошла, — признался мельник. — Теира прислали, уж как я радовался, как на Эола уповал. Говорил, враз смирт от погани нас избавит. А вышло что?

— Что? — с интересом спросил Михей, отвлекаясь от арбалета.

— А то, — возница сплюнул. — Теир живет там, твари, как шатались, так и шатаются, словно стол у них туточки накрытый, а молитвы аппетиту прибавляют. Эээх…

Облачко, словно сочувствуя, тоже вздохнула.

— Значит, в Волотках знают о капище? — сказал чернокнижник, по примеру Риона заваливаясь на сено.

— А как не знать, чай не слепые.

— Вы удивитесь, как часто люди теряют зрение, слух и разум, когда что-то пугает их до судорог, — Вит закрыл глаза.

Возница продолжал говорить, но уже не так громко больше для себя и снова повернувшегося к дороге Михея.

— Странное капище, — проговорил, не открывая глаз чернокнижник.

— Можно подумать, ты много их видел, — не удержался от иронии Рион.

— Да, поболе твоего, ученик. А странное оно тем, что…

— Их там было много,— сказала я, падая на телегу между парнями и по примеру чаровника, беря в рот соломинку.

— Айка, — попенял Рион. — На капище нечисти всегда много.

— Даже монна поняла, а ты —нет,— шевельнулся Вит. — Мне страшно за будущее Тарии.

— За себя бойся, кудесник. За свою болтливую башку.

— Бабка говорила у каждой нечисти свое капище, — прервала я начинающуюся перепалку. — У ящерликов, у базыг, у злыдней. У всех свои святыни, а здесь… — я поерзала, устраиваясь поудобнее. — Кого только не было. Словно на бал в королевский дворец явились хлебопашцы и стали в лаптях котильон отплясывать.

— Каждой нечисти свое,— подтвердил Вит. — Хотя хлебопашцы во дворце — это не так страшно.

— Случалось пахать в поле? — поинтересовался Рион.

— Нет, случалось бывать во дворцах.

Волотки встретили нас ливнем и колокольным звоном. Дождь начал накрапывать еще на подходе, а стоило телеге миновать околицу, зарядил уже по полной. Я натянула куртку, Вит, чертыхаясь, укрылся плащом, Михей поежился и проводил взглядом часовню, где бил колокол, осеняя себя знаком Эола.

Вопреки уверениям, Казум привез нас отнюдь не к мельнице. Повозка остановилась у приземистого сруба, который видал на своем веку не одно поколение владельцев. Бревна быстро темнели от влаги, усыпанные ягодами кусты, в такт дождю качали поникшими листьями, дверь на просевшем крыльце не закрывалась.

— К Пелагее вас определю, — попытался перекричать шум дождя Казум и указал на сарай: — Коней там оставьте.

Михей кивнул и принялся отвязывать лошадей. Рион стал помогать, мы с Витом последовали за возницей в дом, где вопреки ожиданиям, и явно нуждающейся в починке двери, приятно пахло картошкой и хлебом.

— Теир? — в сени выскочила худенькая невысокая женщина, с полотенцем в руках, — Теи… А я подумала… — она испуганно посмотрела на меня, да так и не договорила, оставшись стоять с раскрытым ртом. Я даже ухватилась за капельку маскировочного амулета, опасаясь, что потеряла его во время чехарды по капищу, но нет, камень привычно холодил ладонь. Хозяйка перевела непонимающий взгляд с меня на вирийца, с него на Казума.

— Вот, Гея, встречай гостей. Чаровники, почитай, из самого Велижа.

— Да? — с сомнением переспросила хозяйка, и словно спохватившись, всплеснула полотенцем. — Конечно, проходите к огню, — она развернулась и, торопливо вытирая красные натруженные руки, скрылась в комнате.