— Как Совет определил, что я настоящая тэйалия? — продолжила допрос с пристрастием, любопытство требовало срочного удовлетворения гораздо сильнее, чем тело.

Какая у женщины главная эрогенная зона? Уши? Неа, не правы. Любопытство, самая важная и классная.

— Аура. Это определяют по ауре. У тэйалий она отличается от аур местных женщин, — Морок, наконец, сменил положение, тоже сев и уставившись на меня непроницаемым зелёным взглядом, выражение которого вновь изменилось.

Исчезло то тёплое и заинтересованное, что горело в нём ранее. Мужчина стал опять похож на того безразличного хэцо, каким его видела ранее. Скрыл все эмоции и движения души под непроницаемой маской. Да на здоровье. Думаю, после пары дней дрессуры быстро поймёт, подобное поведение прямая дорогая из моей постели, а не в неё.

— Скрыть ауру возможно? Хотя бы от обычных прохожих? Тебе это по силам? — поинтересовалась, ловя пришедшую в голову мысль за хвост.

— Да, возможно. Но трудно. С энергией Дома, которая поступает полноценно, было бы проще, — мужчина окинул меня настороженным взглядом. — Что ты задумала, Светлячок?

— Мне нужно будет помещение вне дома. Это возможно? Чтобы никто не мог подсмотреть, что там происходит, и выследить нас с тобой, — решила прихватить урмыта с собой на прогулку по миру.

— Зачем? — нахмурился мужчина.

— Ты хочешь сказать, что ты бывший военный? — фыркнула в ответ. — Вместо того, чтобы сказать, что будет исполнено, вопросы задаёшь…

— Я не просто военный. Я — Главнокомандующий! — глянул сердито.

Какой несдержанный, однако. Удалось мне его защиту пробить. Или показалось?

— Итак, вернёмся к помещению. Можно будет таким обзавестись? Возможные ответы «да» или «нет», — показала язык урмыту, который немного подвис после этой моей выходки.

— Да, возможно, — заторможено ответил он, сморгнул и снова нахмурился. — Зачем?

— Поясню. Мы с тобой выходим из дома. Ты выглядишь настоящим урмытом, с тебя маскировка того, что обряд не доведён до конца. А я настоящей тэйалией. Все традиционные одежды и поведение. Добираемся до жилья, о котором говорила. Там скидываем с себя всё лишнее, переодеваемся в повседневную одежду, в которой у вас ходят женщины и мужчины. С тебя более не требуется маскировка того, что обряд не доведён до конца. Зато нужно будет другое, прикрыть мою ауру тэйалии. И как обычные жители мира, мы с тобой сможем пройтись по улицам, посмотреть на народ.

— Но зачем это тебе? — он явно не мог понять моих мотивов. — Для тебя, как для тэйалии, открыто всё кроме чужих Домов. Ты можешь посмотреть мир и так, притом, будучи под защитой одежд и своего статуса.

— Статус. Ох уж этот статус. Ходить под маской, молчать и не видеть, как люди на самом деле относятся к красным одеждам? Все будут почтительно раскланиваться, не сметь поднять на меня взора и так далее, и так далее. А я живых людей увидеть хочу, настоящих. Без шелухи страха перед возможной смертью, если что-то не то рядом с тэйалией сделал.

Возможно, это и сказано с излишней горячностью, но всю жизнь ходить и гадать, кто там как ко мне относится и что из себя представляет, только потому, что заговорить с понравившимся человеком нельзя — подобный вариант точно не для меня.

— Но это может быть опасно для тебя, — Морок явно не собирался сразу соглашаться с моей идеей.

— Чем? — склонила голову набок, изучая экземпляр мужчины, что мне достался по странному стечению обстоятельств. — Объясни, пожалуйста. Не забывай, я не знаю ваших реалий.

— У нас принято сражаться за понравившуюся араи. И мнение араи в этом споре не учитывается. Только желание и силы рэшей, — объяснил он мне.

— Какой интересный мир. Неужели ты не сможешь меня защитить и выиграть этот спор? — пусть и подначивала его, а всё равно стало не по себе от того, что могу оказаться причиной неприятностей. — Да и утверждал ты, что я непривлекательна. Поэтому и переживать не о чём. Не поведётся никто на меня. И сражаться никого не потянет. Зато будет возможность посмотреть на рэшей в обычной жизни и выбрать среди них следующих урмыт, которые подойдут мне.

— Я смогу защитить тебя, — хмуро отозвался мужчина, но перспектива его явно не радовала.

— Думаю, такой необходимости не возникнет, — улыбнулась и задала очередной вопрос. — А что бывает с урмытами, не оправдавшими надежды тэйалии?

— На всё воля тэйалии, — ответил Морок, не став развивать эту тему дальше.

— И всё-таки? Какой бывает эта воля? — ну же, удовлетвори моё любопытство, глядишь, стану более благосклонной.

— Наказание или забвение. Каждая тэйалия выбирает свой путь, — как же ему не нравится эта тема, вон как хмурится и недоволен.