Он выбрал пару кешью и скормил их ей.

— Мама не может иметь детей, — его глаза потемнели. — Моей биологической матери было всего тринадцать, когда она забеременела мной. Она была кузиной моего отца.

Ёлки-палки, тринадцать?

— Ты когда-нибудь с ней встречался?

— Когда я понял, что означает усыновление, я попросил о встрече с ней. Оказалось, что она умерла при родах, — он смотрел в окно, где по мелководью шла цапля. — Годами я чувствовал себя чертовски виноватым. Будто её смерть была на моей совести, что я убил её.

— Нет, — Салли обхватила руками ноги Вэнса и обняла их. — Нет, это не так. Ты был ребёнком.

— Да. Как только мои родители поняли, насколько я не прав в своих умозаключениях, они до меня достучались, — Вэнс погладил её по волосам. — Дети могут чувствовать вину за самые глупые вещи.

Салли посмотрела вверх. Его глаза были понимающими, но несли решимость, что она преодолеет свою собственную вину. Возможно, когда-нибудь она перестанет чувствовать себя такой виноватой за то, что стала причиной смерти матери.

Услышав шум, она повернула голову.

Гален наблюдал за ними из дверного проёма. Он вошёл в комнату, отодвинул в сторону беспорядок на кофейном столике и сел лицом к ней.

— В моём случае я решил, что моё паршивое поведение стало причиной тому, что отец развёлся с матерью, — Гален криво усмехнулся. — Вскоре, после окончания колледжа, я столкнулся с ним в ресторане, и мы поговорили. Он не помнил ничего из того, что я считал плохим. Он не просил о праве посещения, потому что не хотел никаких контактов — вообще — с моей матерью.

— О, Боже, — сменила положение между его ног, обняв его за талию. — Похоже, твой отец полный придурок.

— Ты злобная маленькая саба, — засмеялся Гален, и мрачность исчезла из его голоса.

Он обнял её в ответ.

Ее наполнило счастье. Оставаясь между его ног, она устроилась спиной к нему, чтобы наклониться вперёд и взять горсть закусок из миски перед Вэнсом. И, как почтительный сабмиссив, она повернулась и предложила их Галену на своих раскрытых ладонях.

Вместо того чтобы взять их, он рассмеялся и провёл пальцем по её щеке.

— Не пытайся превратить себя во что-то, чем ты не являешься, бесёнок. Вэнс и я счастливы с тобой такой, какая ты есть. Нам не нужно полное подчинение. Если я решу взять контроль, ты не спутаешь это ни с чем другим.

Ну, это честно. Она помнила, как в её первый день с ними он бросил подушку на пол и указал на неё.

— Но…

— Ты восхитительна, когда пытаешься быть рабыней, но это не ты.

— Но разве вы не хотели бы…

— Когда меня ждут в позе подчинения на руках и коленях, это заставляет нервничать, — сказал Вэнс.

— Ох, — она нахмурилась. — Но… я не чувствую, что отдаю достаточно.

— Меня устраивает разделение домашней работы. В спальне я ожидаю сабмиссива, — усмехнулся Вэнс. — У тебя, похоже, с этим проблем нет.

Она покраснела, вспоминая утренний секс, который так ему понравился. Галену нравилось просыпаться до рассвета, но они с Вэнсом спали до будильника. И Вэнс определённо взял все в свои руки. На изголовье кровати, вероятно, остались следы её ногтей.

Сидящий позади неё Гален стянул резинку с хвоста и, к её шоку, взял со стола расчёску и начал проводить по ее волосам.

Долгими, плавными движениями. Он даже аккуратно распутывал узелки руками, если натыкался на них.

Застонав, Салли погрузилась в наслаждение.

— Боже, Гален.

Гален едва слышно рассмеялся, его голос был хриплым.

— Я делал это для матери.

— Серьёзно? — спросил Вэнс. — Не могу представить, чтобы твоя мать позволяла кому-либо прикасаться к себе.

— Ей стало хуже после развода. Полностью перешла в арктическую зону.

— А.

По отсутствующему выражению на лице Вэнса Салли догадалась, что ему совсем не нравилась эта женщина. Что означало, как поняла Салли, она должна быть первосортной сукой.

И Гален думал, что он был причиной этого развода, а потом его мать закрылась за стеной холода. Как это повлияло на ребёнка?

Салли нахмурилась. Гален казался игровым компьютером. Чувствительный и отзывчивый, и всегда работающий на высокой скорости. Слишком легко мог сломаться. Она обхватила руками его бедро, удерживая его близко к себе, как будто могла компенсировать всю ту ласку, которую он недополучил в детстве.

— Вы уверены, что не нуждаетесь в большем от меня? — спросила она, желая просто… отдавать.