В этот момент желудок, напоминавший о себе лишь острым чувством голода, от усилия взбрыкнул, и Игорь ненадолго снова перестал шевелиться. Укол в области живота и сразу же ужасное жжение в пищеводе, едва не закончились рвотой. Но, слава богу, было просто нечем…

Переждав волны тошноты, он несколько раз глубоко вздохнул и, не утруждая себя поисками гриба-трутовика, прямо перед лицом одной рукой крепко зажал кусок кремня, другой – изготовленное в виде «кастета» кресало. Прижав его к камню, на мгновение опять замер собираясь с силами… Но не только для этого. От полученного эффекта зависело слишком многое, поэтому, даже сейчас, чувствуя себя очень плохо, находясь в одиночестве и неизвестно где, Игорь физически не мог сделать простое движение рукой без минимального налета театральности.

– Крибле, крабле, бумс!93

Носимое скорее согласно традиции, чем и правда, по необходимости огниво, конечно же, выдало огромный сноп желто-оранжевых искр. Как и предусматривала его конструкция, да и весь тысячелетний опыт использования человечеством94.

– Сс-сука… – так же громко и вслух выдал бывший филфаковский интеллигент от избытка чувств.

Да, Игорь все же видел. И нет, рассмотреть ничего, кроме искр не удалось. Но радости его, конечно же, все равно не было предела. Не испытывай парень просто сумасшедшей жажды, тошноты и слабости одновременно, он бы пожалуй даже расплакался. В смысле – от счастья. И это, кстати, было еще одно – уже второе открытие. Третье оказалось, может быть и не сильно приятным, но действительно неожиданным.

Из-за жажды его голос прозвучал не слишком-то мелодично. Он напоминал в этот момент не свой обычный и вполне приятный «человеческий» тенор. Шуточное заклинание прозвучало скорее как какое-то сиплое «воронье» карканье. С такими вокальными данными в приличное место даже кричать «Занято!» не взяли бы. Однако даже это позволил сделать то самое – третье по счету открытие. Звук как-то чересчур «легко» отразился от стен и с эхом унесся куда-то вправо и… возможно даже …вверх.

«Гм, так вот почему я валяюсь на куче камней. Похоже, в какой-то пещере. Интересно, как умудрился сюда запереться-то? Вроде же от Нойхофа не один день пилить до ближайших гор…»

* * *

Эверберг, лето 2039-ое от Исхода

(21 июня 2019 года по «земному» календарю)

Погодой в Эйдинарде правят муссоны95. Правда, здесь они не очень рачительные «господа», поэтому в сезон дождей не так уж часто заливают внутренние области фризских земель. Из-за какой-то географической аномалии, связанной с грядой Алайн Таг, немалую часть принесенной из океана влаги, сезонные тучи предпочитают сбрасывать на северные склоны Великого хребта.

К концу мая муссонные облака и связанные с их движением шторма, на некоторое время разгоняют фризских рыбаков, пиратов и торговцев по домам. Где-то между второй – третьей неделями июня и до первой половины октября, муссонные дожди принимаются поливать Эйдинард. Сначала – только побережье. Все остальные земли фризов они обычно накрывают лишь где-то к концу июня – началу июля. Но год на год, конечно же, не приходится.

Вот, например, нынешнее лето вышло совсем не типичным. Со вчерашнего дня сплошная стена падающей с неба воды накрыла большую часть земель фризов и изрядно затруднила работы на «свежем воздухе». Из-за всей этой растворенной в воздухе воды, улицы Эверберга были непривычно пусты, но местная цитадель стояла с южной стороны крепости. В сторону гор смотрел и огромная лоджия у выделенных пришельцам гостевых покоев. Поэтому непрерывно дующий со стороны океан ветер, был просто не способен закидывать струи на мирно устроившуюся группу.

Бывшие россиянки и несколько местных женщин и мужчин сидели на креслах-качалках, болтали о всякой ерунде, пили горячие отвары или глинтвейн. На невысоких столиках их ожидали орехи в меду, сушеные и свежие фрукты, прочая еда из той категории, что воспринимается, скорее, как «развлечение», чем продукты, способными спасти от голода.

При этом если судить по узнаваемой, какой-то привычно-домашней атмосфере, было нетрудно догадаться, что народ делает это не в первый раз. И даже не очень проницательный взгляд мог бы легко заметить, что внешне монолитная кучка, явно разбита на несколько групп «по интересам».

– Что интересно делает наш «кобель»? – последнее слово Труда произнесла по-русски.

Землянки держались без всякого пафоса, как и их гости, но девушка все еще стеснялась Отты – внучки и наследницы ярла ивингов. В той чувствовалась настолько сильное внутреннее достоинство, что, не смотря на склонность улыбаться и относиться к окружающим довольно доброжелательно, она могла бы служить настоящим олицетворением слова «благородство». Это изрядно сковывало бывшую рабыню.

Именно поэтому Труда произнесла это слово не только с довольно забавным фризским акцентом, но и максимально негромко. Катя привычно не смогла сдержать улыбку. В устах бывшей горской рабыни это слово звучало заметно мягче и немного прерывисто – «кобьеэль».

Прислушивайся кто-то проницательный к девичьей беседе, он или она отметили бы, что «кодовое слово» Труда произнесла явно без осуждения и, наверное, даже …мечтательно. Но похожую мысль Катя …не стала развивать. Из всего этого все равно ничего хорошего не могло выйти. А вот принимая участие в их традиционной игре – провести время можно было куда как веселее.

Поэтому изобразив несколько характерных движений бедрами, прямо не вставая с кресла, Катя присоединилась к смеху Труды, и они принялись оживленно обсуждать, без всякого сомнения, очень пошлое время препровождение Игоря.