– На… «нашей»? – чуть иронично выделил голосом Тарен Терпеливый.

– Ты надеешься, что твоей род выживет, даже если меня и правда разобьют? – хмыкнул в ответ Игорь, почеркнув заинтересованное выражение лица.

– Сомневаюсь…

– Значит, я все правильно сказал. Меня сейчас больше интересует другой смертельный друг. Судя по сообщениям разведчиков, уж он-то вряд ли пообещает покорность даже притворно. Все их слабозащищенные селения оставлены…

Собеседник одновременно повернули лица на северо-запад, как будто бы могли за десятки километров разглядеть земли другого гордеца, которому Ингвар и правда, вынужден был «обещать» личный визит.

Но теперь их туда отправится на 234 воина больше, чем еще днем ранее. Свои родовые отряды в общую армию влили все шесть вождей нового вассального клана. И это было много лучше, чем если бы дальше пришлось идти после многих дней осады, и в куда как меньшем числе…

* * *

Виндфан, четыре недели спустя. Время ближе к полудню

(18 апреля 2019 года по «земному» календарю)

Берег безымянной речушки с запада огибающей крепкие стены новой крепости был заполнен целеустремленной суетой. Одни группы мужчин копали траншеи под мощный фундамент почти у среза воды, другие суетились вокруг традиционных фризских тяжеловозов, волокущих на грубых, приземистых телегах каменные плиты, кучи необработанных валунов или щебень. Третьи – облепили пару неповоротливых, но очень устойчивых плотов с 7-метровыми деревянными кранами. И прямо сейчас пытались уложить очередную двухтонную плиту в основу будущего мола, который должен будет перегородить, но не запрудить поток.

– Плавно, плавно опускайте, косорукие! Это же пока просто куча камней. Если плита утонет, самим придется из-за нее зады мочить. И хочу напомнить: остальные в это время животы набивать пойдут. И по пивку вечернему опять же…

Последнее заявление бригадира, крупного громогласного мужика, буквально заросшего черной шерстью, звучало несколько мечтательно. Что и не удивительно. Если бы Игорь попытался почти полтысячи нынешних вольных и невольных жителей Виндфана снабжать бесконтрольно пивом, вином или медовухой, он бы давно, что называется «вылетел в трубу». Не смотря на все победы.

Возьмите, например, пиво.

Пусть тот же хмель, как необходимый для пивоварения ингредиент, очень распространен, и растет, в том числе и в окрестностях крепости, однако нужнее и дороже всего – ячмень. Однако своих прямых арендаторов (как и пахотных земель) у Ингвара Чужестранца до сего дня не было, поэтому собрать бесплатно зерно, как основу для солодового сусла – никакой возможности.

Вот и получалось, что все прямое и опосредованное «принуждение к труду» в поместье строилось в основном на алкоголе и других «привилегиях». Кроме, конечно, усилий нескольких десятков кузнецов, каменщиков, мастеров-строителей и прочих специалистов, чьи усилия были щедро оплачены серебром.

Система в Виндфане получилась достаточно справедливой и своей пайки могли лишить одинаково непреклонно как оставшегося в охраннике хирдмана, так и любого из почти трехсот пленных северян, которые в здешних «казематах» в прямом смысле слова отнюдь не «сидели».

Игорь заранее предупредил Анвара и Эгира, которым поручил управление поместьем на время войны, что плодить ненависть в пленниках нельзя. Почти все они в будущем могут стать подданными, поэтому тех, кто не хотел работать, не били, не унижали, и даже общаться охрана с ними старалась по возможности доброжелательно.

Кормили здесь всех одинаково – вполне обильно сдобренными мясом порциями супов и каш, поэтому таким «нехочухам» ежедневно насчитывали стоимость проживания, питания и «услуги охраны». Последнее было и вовсе поводом для постоянных шуток, поскольку в голове средневекового человека просто не помещалась мысль, что за содержание в плену он сам же и должен заплатить. Это помимо будущего выкупа, необходимость которого все принимали, как естественное «зло».

Ну и стоимость всех этих «услуг» обсчитывалась не то, чтобы по грабительским расценкам, но уж точно недешево. Каждому было понятно, что гражданская война в Треверской марке не на один день, и если отсиживать зад, то сидеть в четырех стенах, во-первых, невесело (и никто тебе, естественно, ежедневной кружки пива не принесет). Во-вторых, для освобождения, помимо выкупа потом придется заплатить еще и за тюремную скуку, из расчета гельд в день.

Не каждый благородный землевладелец мог бы позволить себе долго жить в такой дорогой «гостинице», поэтому уже к концу первой декады в рабочее время бараки для пленников почти всегда стояли пустыми. Даже два десятка мелких родовых вождей, посидев немного в одиночестве, решили не упрямиться, и вышли на работы. Тем более что никто их не пытался унизить какими-нибудь дополнительными придирками или попытками поставить на особенно грязную работу. А если пленник был готов сотрудничать, и у него получалось нормально руководить, то их почти всегда старались официально ставить старшими над небольшими группами других работников. Правда, почти никогда это не были их собственные соплеменники. Все-таки уговорить на какие-нибудь глупости чужих подданных посложнее.

Нельзя было, кстати, и отрицать, что для кого-то из пленников возможность легально откосить от участия в той резне, что сейчас шла в центральных землях между белыми соколами и хундингами, была тоже не последним делом. Поэтому хотя все прекрасно помнили кто у кого в плену, атмосфера в целом в местном «Гулаге» сложилась достаточно доброжелательная.

…На стройке использовались плавучие краны, чей принцип действия был знаком в средние века, как на Земле, так и в здешней параллельной реальности. Их основой были огромные (в нашем случае четырехметровые), так называемые «беличьи колеса». Внутри них несколько грузчиков синхронно шли вперед или назад, и крутили усиленную стальными накладками лебедку. А уже та в свою очередь могла поднимать солидные каменные плиты весом в несколько тонн, или не менее тяжелые короба со щебнем. Правда, непосредственно сейчас речь шла уже об опускании.