одну с ним… И? Она бродила с ним по улицам, одетая как мальчик».

– Заходи, Вася, – сказала Ольга, злясь на укол вины. – Не стой у двери. Расскажи, что

он тебе сказал? – она отложила прялку. – Варвара, разведи огонь.

Служанка тихо прошла туда, а Вася шагнула вперед. Яростные краски ее лица, что

были утром, пропали, ее глаза были большими и темными. Ноги Ольги болели, она хотела

ощущать себя не такой старой, злой и жалеющей сестру.

– Это лучше, чем ты заслужила, – сказала она. – Почетный брак. Ты была на волосок

от монастыря или хуже, Вася.

Вася кивнула, прикрываясь вуалью черных ресниц.

– Знаю, Оля.

И тут рев, словно в соглашение, зазвучал за вратами Серпухова. Люди бросили

чучело Масленицы в костер, ее волосы развевались потоками огня, глаза сияли, как живые,

пока она горела.

Ольга подавила раздражение, прогнала с лица злость и жалость. Острая боль

пронзила ее спину.

– Подойди, – она сказала добрым голосом. – Поешь со мной. Мы попросим блины и

медовухи, отпразднуем твой брак.

Принесли еду, сестры ели вместе. Они не могли много проглотить. Тишина

затянулась.

– Когда я только прибыла сюда, – резко сказала Ольга Васе, – я была чуть младше

тебя и очень боялась.

Вася смотрела на безвкусный блин в руке, но быстро подняла голову.

– Я никого не знала, – продолжала Ольга. – Я ничего не понимала. Моя свекровь

хотела правильную княгиню сыну, она ненавидела меня.

Вася издала звук сочувствия, и Ольга заглушила ее взмахом руки.

– Владимир не мог защитить меня, ведь дела терема – не мужское дело. Но самая

старая женщина в тереме – старее я еще не встречала – была добра ко мне. Она обнимала

меня, пока я плакала, носила мне кашу, когда я скучала по вкусу дома. Я как–то спросила,

почему она так заботится. И она ответила: «Я знала вашу бабушку».

Вася молчала. Их бабушка, по истории, приехала однажды в Москву одна. Никто не

знал, откуда она. Слух о загадочной деве дошел до великого князя, и он призвал ее для

интереса и влюбился. Он женился на ней, и девица родила их мать, Марину, и умерла в

башне.

– «Тебе повезло, – сказала мне старушка, – что ты не как она», – продолжила Ольга.

– Она… была созданием дыма и звезд. Терем был не для нее, она была как снежная буря,

и все же… она приехала в Москву по своей воле, словно за ней гнались, на серой лошади.

Она вышла за Ивана без возражений, хотя плакала перед брачной ночью. Она пыталась

быть хорошей женой, была бы, если бы не ее дикость. Она ходила по двору и смотрела на

небо, она говорила с тоской о серой лошади, которая пропала в день их свадьбы. «Почему

ты осталась? – спросила у нее старушка, но она не ответила. – «Ее сердце умерло раньше,

чем она сама, и я была рада, когда ее дочь Марина покинула город для свадьбы…».

Ольга замолчала.

– Вот так, – продолжила она, – я не похожа на нашу бабушку, и я теперь княгиня,

глава моего дома, и хорошая жизнь смешана с горечью. Но ты… Когда я тебя впервые

увидела, вспомнила историю о нашей бабушке, приехавшей в Москву на серой лошади.

– Как звали нашу бабушку? – спросила Вася. Она спрашивала у няни один раз, но

Дуня не ответила.

– Тамара, – сказала Ольга. – Ее звали Тамара, – она покачала головой. – Все хорошо,

Вася. Ты не разделишь ее судьбу. У Касьяна просторные земли, много лошадей. Там будет

свобода, какой нет в Москве. Ты будешь там счастлива.

– С мужчиной, раздевшим меня перед Москвой? – резко спросила Вася.

Недоеденные блины унесли. Ольга не ответила. Вася сказала. – Оля, если я должна выйти

за него, чтобы все исправить, я это сделаю. Но… – она замешкалась и спешно закончила,

– я думаю, что это Касьян заплатил бандитам, пустил их на деревни. И глава бандитов

сейчас в Москве, изображает татарского посла. Он заодно с Касьяном, и они хотят

сместить великого князя. Это случится сегодня. Я должна…

– Вася…

– Великого князя нужно предупредить, – закончила Вася.

– Невозможно, – сказала Ольга. – Никто из моего дома не может ходить сегодня и

близко к великому князю. Всех нас окрасил твой поступок. И это бред – зачем князю