— Ты тут главный? — видит он меня.

— Слава, пропусти его, видишь, человек поговорить хочет, — прошу я знакомого дружинника. Тот нерешительно останавливается, и парень просачивается к нам. Зову Алексея. Выходим на лестницу, присаживаемся на подоконник.

— Братишки, тут такая тема. Я тоже две песни написал, как этот ваш, ну с бас-гитарой который. Послушаете? — помогая себе распальцовкой, спрашивает наш гость, явно хулиганистого вида. Иду за гитарой. Есть у нас в репетиционной обычная, акустическая.

Мда, первая песенка ожидаемый шлак. Под три аккорда, гнусавым голосом про водочку — селёдочку. А вот вторая, вторая уже интересная. Текст немного доработать и мотивчик поменять, а то явственно слышно песню «Плачет девушка в автомате».

Забираю гитару и тащу парня за собой. Вытаскиваю кассетную Весну, ставлю перед ним микрофон.

— Пой про незабудки, — говорю ему, нажимая запись. Краснеет, затравленно оглядывается на наших девчонок.

— Слышь, друг, давай когда они уйдут, а?

— Тогда жди. Мы сейчас на сцену, а тебя Витя запишет, — с улыбкой смотрю, как он облегчённо выдыхает.

— Ты что, серьёзно про песню, что ли? — спрашивает меня Лёха, когда мы выходим.

— передразнивает он запомнившиеся последние строчки. Эх, рассказать бы тебе, как «Девушку в автомате» пели Антонов, Малинин, но лучше всех она у Осина получилась, да не поверишь же.

— Классная песня будет, вот увидишь. Во всех дворах петь будут, — обещаю я.

— Дворовая песня, я про это и говорю, — кривит губы Алексей.

— Лёх, а ты во дворе никогда не пел? Там никого не заставишь петь то, что не нравится. Во дворах у нас реальная демократия. Считай, что это современная народная музыка.

— Да он сам хулиган. Это же Гопяк был. Пивзаводской шпаной командует. Ты руки его видел? — вмешивается Коля. Видел я руки… Все в ссадинах от драк и жирная расплывшаяся наколка ЗЛО на пальцах.

— Коль, поверь на слово, что Есенин с Маяковским тоже ангелами не были. А теперь их стихи в школе учат, — пытаюсь я воззвать к его разуму. По сравнению с этими великими поэтами — Гопяк просто мелкий дворовый драчун. Вот те хулиганили, так хулиганили — с выдумкой и эпатажно. Не может тупой хулиган написать такие строчки, как у него в куплете.

— Я эту песню играть не буду. Мне пивзаводские в пятом классе фингал подвесили, — бурчит наш клавишник. Переглядываемся, и начинаем ржать, я даже к стене привалился, чтобы с ног не рухнуть. Юра, поглядев на нас, присоединяется чуть позже.

— У меня музыкальная школа была в их районе, и такая папка для нот с выдавленным скрипичным ключом и ручками — верёвочками. Вот они до папки и докопались. Хотели отобрать и с горки на ней кататься, — рассказал он сквозь смех, — Папку я отстоял, а хулиганов какая-то тётка шуганула, но по шее надавать мне успели и под глаз засветили.

С улыбающимися лицами выходим на сцену. Ещё полчаса музыки, побольше медленных танцев из-за умоляющих взглядов девушек из зала. И последним — битловский Yesterday.

Коля повёз наших девочек по домам. Эдуард, бросив на бегу кофр с саксофоном на полку, скрылся вместе с поджидавшей его девушкой. Творчески он использовал свободное время. Его саксофон нам не в каждой песне нужен, вот он и успел потанцевать, да ещё и девчонку видную отхватить. Заперли в кладовке всё ценное, включили мою хитрую сигнализацию, сидим, пьём кофе.

— Не представляю, что завтра будет, — улыбается Алексей, — Сегодня уже в зале битком было, а завтра друзей с собой потащат. Видел, как всем понравилось?

— Нам сегодня дождик помог. Многие просто в ЦПКиО не пошли, — вносит свою толику скепсиса Юра.

— Те, кто у нас был сегодня, в парк уже не пойдут. Я туда ходил в прошлые выходные. Ничего интересного, — Александр поставил пустую кружку и посмотрел на часы, — Побежали бегом, скоро последний автобус.

Почему старт последнего автобуса всегда так резок и агрессивен? Таксисты умерли бы от зависти, увидев, на что способен Икарус, удирающий в парк.

До дома пять остановок. Идём под моросящим дождём, безнадёжно машем с обочины редким автомобилям. Вот и осень пришла в наш город.

С Михаилом Натановичем договорились встретиться в час. Сразу же после звонка решил, что никаких чудес больше являть не буду. Рано мне во что-то всерьёз вмешиваться. Впервые за все мои прожитые жизни мне комфортно в психологической матрице этого парня и я стараюсь своё сознание вытаскивать лишь изредка, в крайних случаях. Живу, как юноша, думаю, как он и мне близки его восторги и интересы. Несколько раз высунул свой нос пожилого циника, чего только не перевидавшего, потом дня три плевался. Мы оказались во многом близки, разве что девушки нам разные нравятся, да лично мои восторги от зарубежных шмоток и прочих товаров равны нулю. Ну, при любовании всякими импортными штуками я стараюсь совсем исчезнуть. Убрать своё сознание поглубже. Сейчас модно ими восторгаться, более того, они возведены в культ. Белой вороной мне быть ни к чему. Начни оспаривать превосходство фирмы — дураком прослывёшь.