— Нет, — вырвалось у меня непроизвольно. — Прости меня, — я подалась вперёд и оказалась в уютных объятьях. — Слишком много всего.

— Он обидел тебя?

— Нет, — я уже заставила его сесть на пол и забралась на колени. — Захар, мне так горько, так горько…

И я расплакалась. Мужчина смущённо поглаживал меня по спине, что-то шепча, наверно пытаясь успокоить, но от того только сильнее текли слёзы. Они впитывались в белоснежную рубашку, которую я сминала пальцами.

— Врача позвать? — от двери спросил заглянувший Лис и, не дождавшись ответа, вышел.

— Он ушёл, понимаешь? Не стал бороться за меня…говорил…выбрал…а сам… — с яростью сорвав браслет, бросила его в стену, но отлетев от неё, он снова оказался рядом.

Захаров подхватил украшение и мрачно поинтересовался:

— Кто этот щенок?

— Почему щенок? — растерялась я.

— Так номера эти давали лет…пятьдесят назад, — он указал на оттиск на внутренней стороне металлической пластинки. — Можно проверить по картотеке.

— Твою ж мать! — я подскочила, опрокидывая друга на спину и подскочила к компьютеру. — Всё так просто…гадство, что ж я раньше не спросила…

— Ты меня убьёшь, — с облегчением хохотнул двуликий.

— Исключено, — буркнула я, вставляя в разъём флешку, которую стащила у Кирилла много лет назад, сбегая, — ты мне нравишься. Я никак не могла понять, что это за обозначения. Думала это координаты, коды заболеваний. Смотри… — ухватив мужчину за лацкан пиджака я подтянула его ближе и ткнула пальцем в экран. — Это список созданных двуликих?

— Не совсем, — мужчина сосредоточенно просматривал список. — Таких экспериментов не было…по крайней мере о них я не знаю.

— Как давно ты работаешь здесь?

— Дольше, чем стоило бы. В этом секторе нет базы, — Захаров указал на строчку.

— Здесь есть, — возразила я. — Меня туда вывозили…

— В тот раз, когда тебя похитили? — я кивнула. — Узоров сам ездил разбираться. Никого не взял кроме личной охраны.

— Надо их вызвать.

— Если этот объект…значит есть другие, неучтённые. Откуда у тебя эта информация?

— Странно другое, что её нет у тебя. У Кирилла были собственные проекты, к которым он никого не подпускал.

— Так же как и с тобой. Он занимался тобой сам, один.

— Я знаю, кто сможет помочь, — холодная ухмылка выползла на губы. — Шорохов Егор. Он занимался другими проектами.

— Где его найти, я знаю. Ты уверена, что он в курсе?

— Поверь. Кир с ним работал, — я вспомнила, как подслушала их разговор в гостинице.

— Мы проверили все лаборатории и нигде не нашли Узора. Возможно, его держат где-то в этих, скрытых.

— Почему именно лаборатории? — мне казалось важным, чтобы он озвучил ответ, о котором я догадываясь.

— Узоров матрица не только телом. Он стоит у истоков нашего существования. Уверен, что выкрав его, ублюдок попытается вытянуть из него знания. Лучшего места для этого не найти, — Захаров заметил как я содрогнулась и положил ладонь поверх моей. — Милая, что с тобой?

— Ты знаешь… — я запнулась и набравшись смелости продолжила, — где меня…сделали? — мужчина смутился и нервно передёрнул плечами. — Мне нужно знать.

— Лара, детка…

— Не смей, — я отошла к стене и обхватила себя за плечи, — не смей говорить как он. Словно это меня не касается. Словно это вовсе не важно. И не нужно меня убеждать, что я не чувствовала ничего, потому что я, мать твою, ощущала больше чем хотелось бы. Мне было больно, страшно. Я не удивлена, отчего другие сходят с ума. Меня спасли те люди, которых я считаю родителями, а иначе…я до сих пор помню…холод, тлен, страх…Невыносимо…

Захаров резко шагнул ко мне и, обхватив, прижал к себе.

— Девочка, ну, что ты, маленькая, тише, тише, — шептал он мне в макушку, шевеля дыханием волосы. — Кирилл всё скрывал. До твоего похищения никто не знал, что у него получилось и есть ты. Ты была его сокровищем, его мечтой, наваждением. И осталась им до сих пор.

— Он не любит меня. Всё ещё думает, что я это она, та, мёртвая, — зашептала я, отчаянно.

— Милая, но ведь это действительно так. Ты это она.

— Бред, — фыркнула я.

— Это я точно знаю.

— Ты её знал?

— Я знал тебя тогда, — произнёс он обречённо и сжал меня крепче, точно поняв, что я захочу вырваться.

— Расскажи, — взмолилась я.

— Это должен был сделать Узоров, — сокрушёно признал мужчина, усаживаясь со мной на диван. — Ты всегда умела добиваться своего.

Никто не может точно вспомнить, с чего всё началось. Война началась очень давно. Поначалу это были мелкие стычки, уносящие одну две жизни, затем она переросла в открытое противостояние, длящееся десятилетия. Двуликие, состоящие из представителей двух видов, не могли поделить сферы влияния и территории проживание. Люди не догадывались о первопричинах волнений и называли эти годы "мрачными". Представители псовых и котообразных сошлись в межвидовой борьбе, неся катастрофические потери. Молодые, безудержные гибли семьями, за ними уходили более зрелые, но оттого не менее горячие. Переговоры не приводили к результатам, и каждый срыв ознаменовывался новым кровавым побоищем. Кошачьи всегда жили обособленно, не сбиваясь в стаи, и потому не могли оказывать достойного сопротивления. Однако они быстро научились нападать исподтишка, прятаться. Первыми под удар попадали женщины. Они всегда были слабым звеном и ахилесовой пятой каждого двуликого. Их отлавливали, преследовали…жгли, официально обвиняя в колдовстве и связях с дьяволом.