–  Просто задумайтесь над занятной вещью, мистер Лигет...

Гилберт подошёл вплотную и посмотрел ему прямо в глаза.

–  Ответьте мне...

Голос Гилберта звучал спокойно, но Лигету стало не по себе.

–  Мой двоюродный брат приехал сюда ничтожеством, милостью отца. Вы сами видели его, сами говорили, что выше нынешнего места, которое он тоже получил случайно - ему никогда не подняться. Вы ведь говорили так?

Глаза Гилберта потемнели, их темная сталь заострилась. Лигет сглотнул, он почувствовал настоящий страх.

–  Отвечайте!

–  Да, я так говорил. Но и вы...

–  Именно!

Гилберт резко повернулся и сел обратно за стол, направил палец на собеседника.

–  В точку, Лигет! Мы все считали его бездарным никчемным ничтожеством, а вы еще и опасались, что он наделает глупостей, оказавшись среди двух десятков девиц. Так?

–  Так.

–  Кстати, как там с этим дела? С глупостями? Слухов никаких не ходит?

–  Я, право, не знаю, мистер Грифитс...

–  Ой ли?
–  Гилберт насмешливо прищурился.

Лигет вытер выступивший на лбу пот и оттянул ставший тесным воротничок.

–  Ну? Выкладывайте. Честь семьи превыше всего. Если есть что-то, я вышибу его отсюда через десять минут и даже отец мне не помешает, Богом клянусь!

–  Есть там одна работница...

–  Имя! Да что с вами, Лигет? Разучились докладывать?

–  Роберта Олден.

–  Так. Я слушаю.

Глаза Гилберта опасно сузились, Лигету был знаком этот прицеливающийся взгляд, он почувствовал озноб.

–  Знаете, работницы всегда сплетничают, многим из них Клайд нравится, они за ним следят, что сказал, кому, и так далее...

–  Не отвлекайтесь и говорите яснее, - Гилберт нетерпеливо махнул рукой.

–  Там есть несколько работниц, они информируют меня, что и как обстоит в отделении и цеху. Это бывает полезным.

Гилберт усмехнулся и повторил подгоняющий жест.

–  И они мне сообщили, что есть нечто между Клайдом и этой Олден.

–  Что-то конкретное? Их видели вместе?

–  Нет, ничего такого, но... Знаете, женское чутье...

Гилберт скривился.

–  Скорее, месть обиженной отсутствием внимания глупой девицы. Это все?

–  Не совсем, мистер Грифитс.

–  Ну?

–  Роберта Олден начала работу очень хорошо, вырабатывала более сорока упаковок в день, я даже рекомендовал перевести ее в закройный цех с повышением. Вы отчего-то перевод не одобрили... Могу я спросить...

–  Продолжайте.

–  А потом как будто что-то произошло, она стала снижать выработку, портить воротнички целыми упаковками, путать маркировку.

Гилберт откинулся на спинку стула и снова прищурился, взявшись пальцами за острый подбородок.

–  И что же было дальше?

–  А дальше Клайд доложил об этом мне, написал подробную докладную записку.

–  На Роберту Олден?

–  Да.

– Докладная была только одна?

Начальник цеха замялся, ему вдруг стало душно. Лысина покрылась капельками пота, он суетливо промокнул ее платком. Тихо ответил.

– Десять или одиннадцать, мистер Грифитс...

Гилберт удивленно приподнял бровь и так же тихо спросил.

– Дата первой и последней докладной, Лигет? И как менялась их тональность? Вы понимаете, о чем я?

Лигет задумался, кивнул, облизнув пересохшие губы.

– Точных дат не припомню, но... Первая докладная поступила около четырех месяцев назад, а последняя - на прошлой неделе. И она была весьма подробна, в отличие от первых, довольно лаконичных. Я могу их всех вам показать, в журнале учета, в цеху. У меня даже сложилось впечатление, что...

Он запнулся, нерешительно посмотрел на Гилберта, словно спрашивая позволения продолжать. Тот коротко кивнул, не сводя с него пристального взгляда.

– Понимаете, такие докладные, в общем, обычное дело. Бывает, что хромает дисциплина, или испортили сколько-то продукции. В масштабах такого производства те или иные ошибки неизбежны и мы...

– Вы решили прочесть мне лекцию о моей же фабрике, Лигет?
– Гилберт нетерпеливым жестом прервал начальника цеха, - коротко, к чему вы ведете?

Лигет решился.

– Ваш двоюродный брат словно ополчился на Роберту Олден, мистер Грифитс. Его докладные... Я потому и не передавал их вам, что они выглядят слишком, слишком предвзятыми. А последняя...