– Ты вообще когда-нибудь это делал?
– с большим сомнением спросила я.

– Подожди, сейчас!
– Он домотал леску, и из воды показался голый крючок. Полные надежды глаза Рогозина вмиг потускнели, а улыбка превратилась в гримасу. Я вновь расхохоталась.
– Прекрати, козявка! Я очень стараюсь тебя впечатлить. У нас будет рыба на ужин.

Он встал, и лодка зашаталась. Тут уж мне было не до смеха. Меньше всего мне хотелось бы плавать в ледяной воде.

– Ладно, - вздохнул Дима и сложил свою удочку.
– Давай просто прокатаемся.

Он сел обратно, схватился за весла и погреб в сторону другого берега.

На самом деле, местность была потрясающей. За холмом виднелось верхушки нескольких особняков, но они были слишком далеко, чтобы обращать на них внимание. Тем более, когда вокруг красоты нетронутой природы, в небесах ярко светит осеннее солнце, а его лучики пляшут на лице мужчины напротив.

– Топить меня будешь?
– с улыбкой спросила я.

Дима прищурился, поджал губы.

– Только если будешь очень вредной.

– Нет, - заверила я.
– Только слегка.

Он фыркнул. А затем отпустил весла и сел на днище, притянув меня к себе на колени. Так мы и сидели около получаса, просто наслаждаясь тишиной и покоем. Я знала, что между нами было много неопределенностей, и могла бы задать ему кучу вопросов, но в каждой клеточке моего ела поселилась лень. Даже говорить не хотелось. Дима все же поймал рыбу. А когда мы продрогшие вернулись домой, он потащил меня в джакузи. К слову, «отогревал» он меня до самого вечера весьма интересным и приятным способом.

– Думаю, мне пора домой, - произнесла я, когда он разделывал добычу. Рогозин взял нож и резко опустил его на рыбу Его лицо выражало все, что он думал по поводу моего заявления.

– В воскресенье, - отрезал он.
– Сеня за нами приедет.

– Но мне нужно учиться, - простонала я. Но по правде говоря, стоило представить себя одной в чужой квартире, наедине со своими мыслями, и я поникла.

– Я тебя всему научу, - поддразнил Дима и ехидно улыбнулся.
– К тому же, у меня есть взятка.

– Взятка?
– уточнила я.

– Угу! Чтобы ты осталась!

Он подмигнул, и вышел из кухни. Я как раз уложила на сковородку стейки, как засветился экран телефона. На нем высветилось фото улыбающейся Нади. Возможно, меня бы это не так сильно задело, если бы она не была в откровенном наряде, с припущенной бретелькой на плече. А еще смущала подпись: «Кошка».

Я скривила рожицу и заворчала.

– Кошка, млин.

– Димочка?

Лопатка едва не выпала из моих рук, когда ее голос раздался из динамиков на кухне. Я ведь не прикасалась к телефону, а вызов пошел.

– Я тут недалеко, - заговорила Надя.
– Ты не будешь против, если я заеду? В прошлый раз нам так и не удалось поговорить.

В ее голосе звучало столько довольства, что мне не приходилось гадать, по каким причинам им так и не удалось поболтать.

– Дима?

– Что за...

Дима вошел в кухню, и улыбка на его лице померкла, когда он увидел свой телефон в моей руке.

Подойдя ближе, он выхватил его, что -то нажал, и голос той крысы исчез. Как и сам Рогозин. Он вышел, чтобы поговорить со своей кошкой без свидетелей. Я была в ярости. И даже толком не могла объяснить, почему.

Все вмиг встало на свои места. Этот день. напоминал чертову сказку. Дима был таким нежным, игривым и ласковым. Но всего лишь притворялся. Сколько у него таких, как я? Девочка на уи кенд - не моя роль, спасибо.

Выключив плиту, я пошла прямо в кабинет, где и нашла хозяина дома.

Он как раз заканчивал разговор с улыбкой на лице, и я ненавидела, что она была адресована не мне.

– Удали записи.
– Я не хотела так шипеть, но мой голос так и сочился ядом.
– Немедленно.

– А то что?
– с вызовом спросил он и сел в свое кресло. Рогозин вмиг посерьезнел, ведь знал, что его взгляд не каждый боец способен выдержать, не то что восемнадцатилетняя девчонка. Но я не собиралась отступать, когда стоял вопрос о моей чести.

Подняв стул, я занесла его над монитором.

– Иначе я снесу здесь все нахрен.

И да, черт возьми, я звучала очень убедительно. Потому что в самом деле собиралась это сделать.

Дима несколько секунд буравил меня фирменным взглядом, а затем его губы дрогнули в улыбке.