Такая красивая, такая нарядная была эта девушка. Незнакомая. Так гордо она проплыла мимо. Тьяна в своем простом дорожном платье рядом с ней смотрелась служанкой. Спутники незнакомки снисходительно мазнули взглядами по Тьяне и леди Фан, не найдя в них ничего стоящего внимания. Они прошли, тетя проводила их взглядом и пожала плечами, как бы говоря Тьяне: ну а чего ты хотела, глупенькая? Думала, тебя тут ждут с распростертыми объятьями?

Кстати, издалека девушку в голубом можно было бы принять за Дивону, если бы не такое чудесное платье. Неужели все невесты, выбранные королем для чудовища — почти на одно лицо?

Но это означает, что Тьяна, действительно, не подходит, она другая. Она не блондинка, не такая хорошенькая, ниже ростом…

Не такая.

— Следуйте за мной, леди, — сказал Доннан, — прошу, не отставайте, — и посмотрел на Тьяну с некоторой досадой.

Он, видно, тоже не сомневался, что ей тут делать нечего. Одно беспокойство для прислуги, вот кто они сейчас в замке Нивер.

Отведенные им комнаты оказались просторными и хорошо обставленными, куда лучше, чем любая из комнат в Рори. Правда, окна не выходили на море, но это мелочи, конечно. Леди Фан первым делом уселась за стол, выдернула из бювара чистый лист и, обмакнув перо в чернила, принялась писать.

Тьяна стояла и оглядывалась. Да, тут красиво. Покрытую узором чернильницу хотелось взять в руки и рассматривать. И погладить полированную столешницу. И присесть в это креслице, обитое бархатом и удобное даже на вид. У Тьяны никогда не было таких красивых вещей, чтобы пользоваться ими непринужденно, как собственными, а не разглядывать.

Тетя сложила записку, позвонила, уже через минуту в комнату заглянула служанка, присела в легком поклоне.

— Что угодно, миледи?

— Передай это скорее герцогу, пожалуйста, — она отдала записку служанке вместе с серебряной монеткой, которую загодя извлекла из своего кошелька, — постарайся. И скажи там заодно кому следует, чтобы нам принесли горячей воды.

Видимо, девушка постаралась, потому что воду скоро принесли, а саму леди Фан пригласили к его светлости герцогу — та едва успела наспех умыться и переодеться из дорожного платья в строгое и чуть кокетливое шелковое, уместное для такого визита. Это было красивое платье и оно очень нравилось

Тьяне… уже лет пять или шесть, как нравилось. Мамина сестра леди Фан, или всегда неунывающая тетя Элла, не была так стеснена в средствах, как семейство Рори, но и она нечасто покупала себе шелковые платья.

Тьяна ждала ее возвращения, сидя в бархатном кресле, которое ей так понравилось, и глядя в окно.

Видны были только небо и облака, пухлые бело-серые, уносящие прочь непролившийся дождь.

Тети не было довольно долго. Вернулась она, и так посмотрела на Тьяну, что та сразу поняла — надеждам конец. Но как-то трудно было разом перестать надеяться.

— Тин, девочка моя, — тетя взяла Тьяну за руки, — невеста уже выбрана. Мы опоздали. Зато нас пригласили остаться на праздник… ну, то есть, на помолвку, будет бал, потом через день свадьба, и снова бал… ты только представь! И еще большая охота, прогулки, ты развеешься, повеселишься, познакомишься с множеством благородных господ. Очень хорошо, что мы приехали, правда?

— Замечательно! — радостно вздохнула Кора. — Эссина Тин, ты… вы не должны отвечать за всех! За чужие глупости… простите, миледи, — девушка смутилась, но упрямо закончила, — вы не должны одна быть наказаны, эссина Тин. И потом, на балу все равно побываете, раз уж у вас новое платье!

За новое бальное платье заплатила тетя Элла. Оно, платье это, было пристойным для дочери барона, но и только. И потом, шилось платье на сестру, это она выбирала ткань и кружева в пределах возможной суммы, это к ней приезжали портнихи делать примерки. На Тин потом все пришлось спешно подгонять, и хорошо еще, что она тоньше сестры — надо было всего лишь ушить, а не расставлять корсаж. Зато она выше, и пришлось поломать голову над тем, чем удлинить подол. И чтобы приехать сюда, они заняли сто дреров у ростовщика. Да уж, замечательно…

Тьяна вздохнула.

Еще недавно, когда был жив отец, никто из них не тревожился о деньгах и не считал себя нищим.

Богатыми они не были, это верно, но доходов хватало, чтобы жить сообразно положению, ездить иногда в гости к соседям и принимать их у себя, выбираться на Большой Королевский турнир раз в год, весело справлять Новогодье с большим костром, с поездкой на охоту и на бал в Ратушу. Что поделаешь, когда-то предкам Рори достались не самые плодородные земли.

Отец умер, бароном стал старший брат, и в первую же зиму, сбежав праздновать Новогодье вдали от матушкиных наставлений, он проиграл в кости их пятилетний будущий доход. Теперь брат в долговой тюрьме в Гарратене, сломлен и болен, а матери, которая бросилась занимать деньги на любых условиях, их просто никто не желал давать. Это было рискованно, одалживать им деньги, у брата нет наследника, так что после его смерти титул и майорат уйдут к дальней родне, а баронесса с дочерьми останется ни с чем.

Они уже почти свыклись с нуждой и отчаяньем, научились скрывать ее, насколько это возможно, тем более что главные беды все-таки ожидались в дальнейшем. Пока они еще жили в своем замке и были хозяевами на своей земле.

Три месяца назад в Рори привезли письмо от самого короля. Привез его почему-то двоюродный брат отца, служивший на небольшой придворной должности в Гарратене, а не почтовая карета. В письме его величество Клайдергар предлагал баронессе Рори доставить старшую дочь, эссину Дивону Рори, в замок Нивер для представления герцогу Ниверу, который подбирает супругу для младшего брата.