Сейчас они получат еще одно обвинение в адрес Валантена. От этой мысли в душе что-то рвалось и переворачивалось, и это было по-настоящему больно. А может быть, больнее всего была даже не мысль, а отголосок ее: неужели такое может быть правдой?

Нет, она не станет думать так. Правдой это быть не может.

Тьяна вышла. Ее следовало переодеться в траурное платье и вернуться в зал, хотя бы затем, чтобы переговорить с Овертиной. Она представляла себе, что должно произойти этим вечером: на закате Овертина во-всеуслышание поздравит следующих герцога и герцогиню с их новым титулом. С этой минуты она превратится из герцогини Нивер во вдовствующую герцогиню Нивер, потеряет свое главенствующее положение здесь. А завтрашний восход ознаменует начало новой жизни для Нивера, с новой герцогской четой. Но герцог, новый герцог, сегодня еще не наденет символическую корону Нивера, он сделает это через полный месяц и один день в присутствии короля, в Гарратене. Зато уже сегодня, если верить Айноре, два кота могут передраться…

Ее старые комнаты, те самые, в которые она не возвращалась почти год. Все чисто и блестит, и висит новое платье, черное платье, и горничная ждет, замерла над шпильками и щетками для волос.

Когда-то на этом месте висело красное платье новобрачной…

Кажется, целая жизнь прошла с тех пор.

— Давай поторопимся, — сказала она горничной, — у меня мало времени. Сделай мне самую простую прическу.

Все украшения — сережки, цепочку с подвеской, — она сняла и сложила в шкатулку, оставила лишь изумруд Айдов и кольцо Айноры, и защитный браслет, конечно. Этот браслет она теперь не снимет никогда, даже когда будет мыться в ванне.

Почему же погиб герцог Кайрен, ведь на нем должна быть зашита?!

У его защиты был недостаток — ее можно было не надеть…

Черное платье село идеально. Неудивительно, все ее платья, сшитые здесь, получались близкими к идеалу.

— Миледи что-нибудь желает?

— Нет, я пойду в зал. Вот что, тебя зовут Инет? — вспомнила она имя девушки, — со мной приехала горничная, ее зовут Ливина, приведи ее сюда и устрой, и объясни все, что нужно, хорошо?

— Я не могу привести ее сюда без проверки эсса Хойра, миледи.

Тьяна подавила раздражение — что-то немного им толку было от вечных проверок эсса Хойра! Впрочем, она несправедлива. Эсс Кален отметил, например, что ее браслет сделан хорошо. Но кто же тогда их враг, если он шутя обходит то, что делает Хойр?

— Хорошо, тогда просто присмотри, чтобы ее устроили, пожалуйста.

Она опять достала тот мешочек с травами и вдохнула запах. Действительно, он успокаивал.

В зале все немного изменилось. Стало более людно. Овертина куда-то подевалась. Но время еще позволяло, и Тьяна присела за столик у дальней стены. Огляделась. Только незнакомые лица! Казалось бы, она стольких перевидала здесь в прошлом году, гуляла и развлекалась в компании Уны и других девушек и молодых женщин. И вот теперь, она, Айд, находясь в доме Айдов, никого не узнает…

Отчего-то у нее всегда было другое понятие о своем, семейном доме.

— Как считаешь, леди Овертина воспользовалась помощью колдуна, чтобы так ужасно выглядеть? — услышала она тихий, но веселый голос, — не станет же она самом деле так убиваться. Говорят, они с герцогом не очень ладили последнее время.

— Конечно, она убивается, — возразил другой голос таким же тоном, — она стала вдовой, потеряла Нивер.

Это повод для грусти!

— Думаешь, кандрийский король не озаботится тем, чтобы выдать замуж свою кузину? Кстати, они с лордом Торином великолепно смотрятся вместе, ты не находишь?

Тьяна оглянулась — недалеко от нее болтали две молодые леди, незнакомые. У них здесь не было повода для грусти, они явились на очередной праздник. А цвет платьев — такая мелочь.

Глаза Тьяны опять защипало от слез, и они полились, прочертив на щеках две дорожки. Стало так обидно и больно за Кайрена. Он был хорошим человеком, добрым и щедрым. Не упрекал ее за ошибки, весело подтрунивал, учил соответствовать своему положению леди из семьи Айдов. подчеркивал, что она может рассчитывать на его защиту, потому что она тоже Айд. Он принял ее в семью, сразу согласился с выбором брата, хотя, возможно, рассчитывал на другой вариант — как и Овертина.

Валантен уважал его и любил. Он ведь сказал ей когда-то, что Кайрен достоин иметь ребенка, а ему самому этого не нужно. Он царапнул ее сердце этим признанием, но ведь Кайрен действительно был достоин…

Она теперь никогда не скажет ему об этом. Не поблагодарит.

— Милочка, вы родственница Айдов? Приехали издалека? — к ней подсела молодая леди, очень изысканная даже в трауре. — Еще не догадались засвидетельствовать почтение хозяйкам? Бывшая герцогиня куда-то пропала. Я пока вам советую подойти к леди Аустре, — она вздохнула и показала на красивую и томную темноволосую даму немного старше Овертины, которая восседала в кресле в окружении целой толпы нарядных особ. — Особенно если вы умеете декламировать стихи или занимаетесь живописью, она это чрезвычайно ценит. О, поверьте, она замечательная, — леди говорила очень доброжелательно, уверенная, что дает Тьяне прекрасный совет.

— Кто такая леди Аустра? — Тьяна вытерла слезы.

— Как кто? Виконтесса Грай. Будущая герцогиня Нивер!

— О, — только и смола вздохнуть Тьяна, — кажется, я недостойна, — не удержалась она от легкой иронии, чем вызвала удивленный взгляд доброй советчицы.

Вокруг Овертины тут сегодня так не увиваются, и понятно, почему. Как же все… легковесно и быстротечно.

К ним приближались двое мужчин средних лет. в полном трауре — родственники. Они на первый взгляд дружески беседовали, но у одного был скорбно поджат рот, а на губах другого играла тонкая улыбка. И еще тот, кто улыбался, заинтересованно смотрел на Тьяну.