Ещё в первый день, когда Регина осталась у меня, все данные с её телефона были скопированы. За неделю нашей вынужденной разлуки я изучил их все, в том числе в галерее "Счастье" и когда в игровой комнате детского дома я увидел ее маленькую рыжую копию, уточнение деталей стало лишь формальностью. Я знал, что это ЕЁ сын.

Нет, уже НАШ!

— Да, счастливый, — подтверждаю я, имея в виду удачливость отца. Нам это тоже сыграло на руку, он, поглощенный вниманием прессы и своих сторонников, не стал зацикливаться на бракоразводном процессе и для мамы всё в принципе прошло довольно гладко. Уложившись в кратчайшие сроки, Виктория в буквальном смысле вырвала всё ей причитающееся. Решится ли отец воплотить свои угрозы, которыми щедро осыпал маму, в жизнь? Не знаю, но меры по обеспечению её безопасности предприняты беспрецедентные, в том числе и потому, что Лёвка с удовольствием проводит с ней время. Не часто, но тогда, когда Регине действительно требуется отдых.

Ещё несколько уточняющих моментов и я оставляю досье подготовленное Артёмом, но уже по Дьяковой Елене Николаевне.

Марк наскоро его пролистывает и задаёт резонный вопрос:

— Зачем тебе это?

Объясняю причину. Качает головой.

— Регина в курсе?

— Скажу ей при наличии положительного результата, сейчас ей и так хватает забот.

— Логично, — убирает папку в стол. — Как Лев?

— Замечательно. Такой же как и она, только маленький.

— Вопросы?

— Бесконечные, — мы оба смеемся, понимая, что это значит.

Через пятьдесят минут я уже взбегаю по лестнице, распахивая дверь в нашу спальню, не обнаружив Регину ни в холле, ни в кабинете, ни в гостиной.

Неяркий рассеянный свет от настенного бра выделяет зону кровати, где с комфортом, растянувшись на животе и скрестив ноги в шиколотках, выделяясь ярким, невероятно притягательным пятном на белоснежных простынях, лежит она. Сдерживаю сиюминутное желание произнести её имя, чтобы сразу же лицезреть разворот головы, скольжение волос и улыбку, невозможность видеть которую терзала меня целый день.

Делаю шаг в сторону, замечая наушники и лёгкое движение пальчиков ног в такт беззвучной мелодии. Приближаюсь, стараясь быть незамеченным, на ходу избавляясь от пиджака и рубашки. И уже останавливаясь перед кроватью, переступаю через спущенные на пол брюки.

Пробегаю взглядом по шёлковой бирюзе туники, идеально очерчивающей контур спины и ягодиц. Выдержка даёт сбой и я слишком резко беру в захват обе её лодыжки, проводя губами по ряду аккуратных пальчиков сначала на одной, а затем и на второй ноге.

Оборачивается, но без испуга. Ждала. Только ответное теплое искрящееся желание. Стягивает наушники, захлопывает ноутбук, на экране которого я все же успел рассмотреть страницу её любимого турагента. Нас ждёт жаркий отпуск? Я за! И начнём прямо сейчас.

Подтягиваю её к себе, заставляя подняться на колени и плотно прижимая спиной к своей груди. Шёлк отдаёт сначала свою струящуюся прохладу, а затем начинает нагреваться объединяя тепло наших тел. Отправляю руку вниз от подбородка к шее, захватывая по очереди обе груди и впитывая пальцами их возбуждение, далее на живот и именно в этот момент тончайшая ткань начинает казаться толстой грубой дерюгой не дающей насладиться прикосновением к её коже. Резко опускаю руку вниз, с твердым намерением вернуться на только что покинутую позицию. Завожу ее под тунику задевая пальцами лобок и… остаюсь… начиная наступление с обеих сторон, так как член по твердости может соперничать с моим же намерением.

Она подхватывает полы туники и слегка подавшись вперёд освобождается от неё, моментально возобновляя контакт наших тел, словно существование по отдельности это нечто абсурдное и противоестественное. И я с ней абсолютно согласен.

— Реги-и-и-н, — растягиваю её имя и одновременно прикусываю светлую нежную кожу на плече, продолжая скольжение пальцами между её ног и сознательно избегая самой чувствительной зоны, — я скучал.

Второй рукой окончательно стягиваю боксеры, освобождаю член и ввожу его в полностью открывшуюся для меня Ри. Её стон удовольствия и сразу же за ним мой. Ни с чем не сравнимое ощущение обладания любимой женщиной и движения в ней…

— Я… тоже… и поверь… моя… скука даст фору… твоей…

Протяжный стон — реакция на касание её клитора, нарастающее возбуждение которого я буквально ощущаю подушечками пальцев. И как дополнительное подтверждение стенки влагалища ещё плотнее обхватывают меня, усиливая и так бьющее через край возбуждение.

— Люблю… тебя… Ри-и-и… — толкаюсь корпусом все быстрее и быстрее, стараясь сохранить контроль и над движением руки, крепче удерживая второй за талию. Рваные выдохи вперемешку со всхлипами, она вся собирается, дрожь в бедрах усиливается и я чувствую начало разрядки сметающей всё у себя на пути. Её крик, мой стон сквозь стиснутые зубы и я продолжаю вбиваться в МОЮ женщину до самого конца, зацепившись за это знание как за опору, которая будет у меня всегда.

Вдох. Выдох. Ослабляю захват, но тут же напрягаю мышцы вновь.

— Регина! — с тревогой опускаю её на кровать, резко переворачивая на спину. — Регина! — уже громче и начиная судорожно соображать, что нахрен делать, если человек теряет сознание от оргазма?!!

— Не шуми… — шепчет одними губами, неоткрывая глаз, — со мной… все хорошо…

Расплывается в невероятно блаженной улыбке.

— Ты подарил мне два… ДВА-А-А оргазма одновременно, — и уже совсем не ко мне. — Боже, спасибо тебе за него! Теперь я точно знаю, что ОН от тебя!