Старая наука, ньютоновская парадигма, рассматривает природу как простую систему, которая подчиняется законам и поддается контролю. По сути, предметом ее изучения является организованная простота. С точки зрения новой науки, квантовой парадигмы, природе присущи сложность, хаотичность и неопределенность. Ее цель – научиться сосуществовать со сложностью и наиболее полно реализовывать ее потенциал. Попытки контролировать сложную систему зачастую контрпродуктивны.

Таблица 1. Ньютоновский и квантовый подходы

Среди всех новых наук квантовая механика считается наиболее фундаментальной, подвергает наш прежний образ мысли наиболее серьезному испытанию. Кроме того, она нашла широкое практическое применение в технологиях, изменивших нашу жизнь в текущем веке, – в сверхтекучих жидкостях, сверхпроводниках, лазерах, кремниевых микросхемах и даже квантовых компьютерах. Современные компьютеры, смартфоны и планшеты и даже игровая приставка моего внука – в основе всего этого лежат квантовые технологии. Так форма мышления, которая необходима для осмысления квантовой механики, является также и ключом к пониманию новой парадигмы, развивающейся в рамках нашей культуры. В данной главе я намерена продемонстрировать, каким образом квантовое мышление помогает нам ясно изложить новую парадигму в бизнесе. Для этого я противопоставлю восемь основных идей ньютоновской науки с их влиянием на деловое мышление восьми квантовым идеям в применении к новому взгляду на управление бизнесом.

Основной чертой старой научной парадигмы, как и предшествующей ей греческой философии, является атомизм. Основной акцент в ней делается на обособленные рабочие части, для нее характерна тенденция к фрагментации. Новая парадигма целостна, холистична. В центре ее внимания находится взаимодействие и, следовательно, интеграция.

Древние греки считали, что материю можно разложить на мельчайшие элементы – атомы. Вся вселенная, по их мнению, состоит из атомов четырех типов: земли, воздуха, огня и воды. Представление об атомах переняла ньютоновская физика, хотя к XVII веку ученым уже было известно, что существует гораздо больше их разновидностей. Сегодня мы говорим о 92 устойчивых типах атома, что соответствует числу природных элементов.

Считается, что атомы представляют собой твердые, непроницаемые тела. Один атом не может проникнуть внутрь другого. Каждый из них занимает определенное место в пространстве и времени и не разложим на более мелкие составляющие. Ньютон полагал, что атомы связаны между собой силами действия и противодействия, и на основе этого сформулировал модель вселенной, в которой важнейшую роль играют столкновения и противоречия. Чтобы между атомами не произошло столкновения, они не должны соприкасаться вовсе – мы называем это контролируемой ситуацией, а иногда «компромиссом». Всем знакома игрушка, изображенная на рисунке 3: несколько стальных шаров, подвешенных на нитях. Она носит вполне уместное название «колыбель Ньютона» и является хорошей моделью атомистической вселенной. Когда один из шаров сталкивается с другим, он передает ему предсказуемое количество силы. Стремясь к равновесию, система передает импульс крайнему шару, который не ограничен в движении.

Рис. 3. Колыбель Ньютона

Атомистическая модель легла в основу всей современной парадигмы Запада. На нее опирались политические философы, такие как Томас Гоббс и Джон Локк, создавая теории социального порядка. Они рассматривали индивидов как атомы общества, а институты и законы – как силы, связывающие индивидов в единое целое и управляющие ими. В центре внимания либерального индивидуализма Локка находятся индивидуальные права и потребности. Общественное целое – всего лишь сумма его составных частей. Как говорила современный локкианский лидер Маргарет Тэтчер, «общества как такового не существует: есть конкретные мужчины и женщины и есть семьи» [53] .

В современной психологии ньютоновский атомизм стал фундаментом трагических воззрений Зигмунда Фрейда. В работе «Теория объектных отношений» Фрейд утверждает, что все мы изолированы друг от друга. Человеческая личность, по его мнению, обладает жесткими и непреодолимыми границами. Ты для меня всего лишь объект, а я объект для тебя. Мы не можем по-настоящему узнать друг друга, установить глубокие взаимоотношения. Я взаимодействую только с твоим образом, который складывается у меня в уме. Любовь и подлинная дружба невозможны. Заповедь «возлюби ближнего своего, как самого себя», по мнению Фрейда, наиболее трудновыполнима из всех существующих [54] .

Атомистической модели следуют и западная медицина, и западное образование, и западный менеджмент. Врачей учат видеть человеческий организм как набор обособленных рабочих элементов, для каждого из которых предусмотрен свой специалист. Никто не рассматривает тело как органичное, живое целое. Болезни, поражающие всю систему, такие как миелоэнцефалит (МЭ), синдром хронической усталости или депрессия, считаются «загадочными». Нам неизвестны их причины, и мы плохо себе представляем, как их лечить. Западное образование дробит процесс обучения на самостоятельные предметы, и мы становимся специалистами в одном из них.

Всеохватывающие, междисциплинарные познания, выходящие за рамки школьной программы, большая редкость. Такой подход к образовательному процессу во многом определяет тип руководителей, формирующихся в нашем обществе. Многие из наиболее выдающихся лидеров – это люди, рано отказавшиеся от формального образования или обучавшиеся по нестандартным методикам.

В менеджмент принцип разделения труда впервые ввел Адам Смит, приведя знаменитый пример булавочной фабрики. Если один рабочий будет изготавливать исключительно головки, а другой – стержни, то за день они произведут больше готовых изделий, чем если бы каждый делал всю булавку целиком. Ньютоновские организации состоят из обособленных областей специализации, структурных подразделений; а между этими атомистическими единицами искусственно поддерживается конкуренция. Целостность организации поддерживается за счет бюрократических правил, а максимальный контроль достигается посредством жесткой иерархии. Программы «преобразований» при этом обычно направлены на повышение производительности одной из функций, одного из подразделений. В них очень мало внимания уделяется командной работе, и организация почти никогда не рассматривается как «коллектив коллективов».

Конец ознакомительного фрагмента.