Урок японских поездов: людей рядом с тобой не существует. Если вас прижали к кому-то знакомому, вы вздрагиваете от смущения или возбуждения. Если вы прижаты к чужому человеку, это ничего не значит. Все равно что вас прижали к двери или стене. И для чужого вы все равно что дверь или стена. Вас не существует. Ничего не существует.

Дзэн общественного транспорта – Митчелл научился ему, каждый день циркулируя в кишках большого города. Вот сейчас его правый локоть будет зажат между плечами двух сарариманов, а бедра повернуты на девяносто градусов по отношению к ступням. Может, на его штанину уже капает вода с мокрого зонтика, в ягодицу впивается портфель, а шею обжигает чье-то жаркое дыхание. Но мысль Митчелла далеко, она парит над облаками.

Митчелл думает о «Софтджое», о Мори, о Саше де Глазье. Ему надо докопаться до дна этого бизнеса, причем быстро. Только подумать, что может сделать с такой историей рекламная служба корпорации «Мега», поддерживаемая всей мощью империи «Мицукава». Нон-стоп медиа-расследования, потребительский бойкот, требования отзыва продукта – этого достаточно, чтобы утопить «софтджоевскую» игру нового поколения. И все выйдет по словам Скотта Хамады.

И что делать? Во-первых, необходимо опередить полицию. Это значит – помочь Мори найти того разработчика игры про Черного Клинка. Проще сказать, чем сделать. Как и все игры компании «Софтджой», ее разрабатывал внешний подрядчик. Соноду не достать, он помешан на безопасности. Митчеллу нужна чья-то помощь. Есть кто-нибудь знакомый, кто может расчистить ему дорогу?

Поезд останавливается внезапным рывком. Митчелл качается, разворачивается, хватается. Косые взгляды, безмолвные лица – он единственный не подготовился, единственный не обратил внимания на объявление. Поезд глухо вибрирует, ожидая известия о том, что можно продолжать путь.

Мозги Митчелла тоже вибрируют. Да, есть один человек, который может ему помочь, кто достаточно близок к Соноде, чтобы знать детали процесса разработки. Согласится ли она помочь ему? Неизвестно, но попытаться убедить ее – небезынтересное занятие.

Ангела будит телефонный звонок. Это доктор, звонит из Лос-Анджелеса.

– Что у тебя происходит? – говорит он. – С тобой сейчас есть мужчина?

– Нет, никого, – сонно говорит Ангел. Она смотрит на часы на столике у кровати. Половина десятого, так рано она обычно не встает.

– И сколько у тебя было мужчин с тех пор, как я уехал?

Ангел считает на пальцах.

– Двенадцать, – говорит она наконец.

– Двенадцать! Больше чем один за ночь, так?

– В одну из ночей было трое, все одновременно. Голос доктора хрипнет от волнения:

– Правда? Сколько им было лет?

– Студенты, я их встретила на дискотеке. Все молодые и очень здоровые.

– Расскажи, – выдыхает доктор. – Расскажи мне, что ты делала.

– Обязательно, – говорит Ангел, подавляя зевок. – Как только вернетесь, расскажу все подробности.

– Хотел бы я это видеть. Ты мне дашь посмотреть в следующий раз, Ангел?

Ангел хихикает.

– Посмотреть? Доктор, вы порочный человек!

На самом деле, дальше его порочность не простирается. Он лишь изредка касается ее груди – больше ничего. Он странный человек, этот доктор. Он не хочет секса. Он хочет его хотеть. Когда он смотрит на нее, у него в глазах странная тоска – так ребенок тоскует по теплу. Ангел никогда не спрашивала его, но ей кажется, что он, возможно, умирает.

– Ты дашь мне посмотреть? – спрашивает доктор нетерпеливо.

– Я подумаю, – говорит Ангел. – Есть маленькая проблема.

– Какая?

– Банковский счет пуст.

– Уже пуст? Что же ты делала? Ангел машинально морщит нос.

– Я тратила деньги, – говорит она. – Чтобы встретиться с этими замечательными мальчиками, я должна была выглядеть замечательной девочкой – одежда там, духи и все такое.

– Сколько денег ты хочешь?

– Пару сотен тысяч, – самым сладким голосом говорит Ангел. – Чтобы выглядеть достаточно прелестной для всех прелестных мальчиков. И для тебя, когда ты смотришь…

Доктор говорит, что ему пора идти в конференц-зал, и он переведет деньги, как только сможет. Это хорошо. Ангел нужны деньги прямо сейчас. Не для того, чтобы приманивать студентов – да и не было никаких студентов, и вообще никаких мужчин с тех пор, как доктор уехал в Америку. Ему выходные – и у нее выходные. Нет, причина пустого счета – Эстель.

Через два часа новенький «порш» доктора останавливается у грязного бетонного дома в одном из переулков Коэндзи. Не имея водительских прав, Ангел паркуется осторожно, улыбаясь любопытному мальчику-курьеру, что едет мимо на велосипеде с подносом лапши на плече. Велосипед шатается, и в какой-то момент кажется, что он сейчас упадет. Не каждый день он видит таких роскошных женщин, как Ангел, в обтягивающих джинсах и топе из малинового атласа. Ангел дружелюбно машет ему рукой и исчезает в здании.