– Ладно, а теперь давайте выбираться наверх, - предложила Тая.

– Меня не забудьте, пожалуйста!
– вдруг напомнила о себе человечка. Несмотря на слоновью дозу целительной магии, вбуханной в неё Витой, девушка была ещё весьма слаба и едва удержалась на тонких истощённых ногах, когда спрыгнула с кушетки. А когда попыталась идти, вовсе потеряла сознание. И непременно упала бы, не подоспей вовремя Тамираэр и не подхвати бедняжку на полпути к полу.

– Что?
– нахмурилась Таисия.
– Совсем плохо?

– В принципе, ничего страшного. Просто ей сейчас необходимо хорошенько поесть да вдоволь поспать, - объяснила Виталиэль.

– Увы, с едой-то тут как-то не очень, - вздохнула Тинувиэль, но на всякий случай обшарила подземелье взглядом. Однако даже завалящего сухарика не обнаружила.

– Угу. Поэтому не будем лишний раз страдалицу тревожить, пускай пока спит, я понесу её на руках. Ну а там, - нос правителя дроу указал на потолок, - надеюсь, что-нибудь придумаем.

– Кстати, да, - спохватилась Виталиэль.
– Какие дальнейшие планы? Где будем пережидать эти двое с лишним суток?

– Наверное, для начала посетим дворец, передадим родным тело покойного императора, в смысле расскажем, где оно находится, а достают пускай сами, и заодно сообщим, что дракон городу и окрестностям больше не угрожает, - немного поразмыслив, ответила Тая.

– Верно!
– одобрил идею монарх и грозно присовокупил от себя: - А также зададим кое-кому пару вопросов, относительно личности их подлеца-мага и того, что вообще за бардак в стране творится!

Если бы его спросили, почему он потупил так, а не иначе, Лёха вряд ли смог ответить что-то вразумительное. С другой стороны, у парня имелось по крайней мере четыре веские причины, оправдывающие неадекватность поведения: удивление, шок, паника и выброс в кровь огромной дозы адреналина. Да, именно в таком порядке.

Сперва его изумили нетипичные для виртуала декорации. Чуть позже, одновременно с приходом осознания, что это уже никакая не игра, нахлынуло состояние крайней растерянности и подавленности. Потом, когда неизвестная певунья умолкла, выключила воду и щёлкнула задвижкой, намереваясь, по всей видимости, вытираться и одеваться за пределами ванной комнаты, паралич отпустил молодого человека и тот заметался по квартире. Хаотично и дискретно (подобно молекулам газа в запечатанной колбе или подобно перемещению наших футболистов по стадиону), потому как, никак не мог решить: то ли спрятаться за шторой, то ли под диваном, то ли в шкафу, то ли выпрыгнуть в окно (вариант объясниться с голой "Шакирой" Алексей вообще не рассматривал). Похожий "шухер" помнится, он испытал лет в девять у бабки в деревне. Мелкий и тогда ещё глупый Лёшка как-то остался один и тайком пытался подымить дедовой папиросой. Но неожиданно на пороге нарисовалась соседка (в селе принято ходить друг другу без стука), которая пришла коромысло одолжить - её давеча сломалось о спину мужа-алкаша. Тётка Марфа тогда пойма-таки сорванца и в воспитательных целях отходила пустым вёдром по горбу. Причём нашкодившему отроку ещё повезло, что наученная горьким опытом женщина, не рискнула применить коромысло. Впрочем, итак досталось крепко. Зато с курением было покончено раз и навсегда.

Нынче же огромная скорость плюс теория вероятности всё-таки сослужили добрую службу, и на пути парня встала входная дверь. Особо не раздумывая, он рванул ручку на себя и покинул чужое жилище аккурат за долю секунды, до появления в поле зрения помытой девицы.

Оказавшись в коридоре Лёха, не сбавляя скорости, ринулся к лифту, хлопнул по кнопке вызова. Тот, слава богу, оказался свободен, так как кнопка вдавилась и загорелась, а за переборками сразу же загудело. Однако пришедшая мгновением позже запоздала мысль шепнула, что хозяйка покинутой квартиры, всё-таки мельком могла заметить непрошенного гостя (читай вора, а то и хуже - несостоявшегося насильника!). А если даже и не успела, то поднятый им шум уж наверняка, не пропустила мимо ушей. Короче Алексей не стал дожидаться кабинки и пулей дунул вниз по ступенькам.

Четырнадцать пролётов (ага, получается седьмой этаж?) он преодолел менее чем за сорок секунд. Но пока скакал и ставил рекорды, ему всё мерещилось, что тётка Марфа - призрак далёкого детства - бежит за ним, гремя пустыми жестяными вёдрами. Да не просто бежит, а нагоняет. И, наверное, поэтому, как только Лёха выпорхнул из подъезда, он, на манер зайца, улепётывающего от лисицы, совершил такой финт - обманное движение влево, затем резкий длинный прыжок в противоположном направлении.

Вот только маленько неподрасчитал (а если честно, то совсем забыл про него) и налетел на того самого старичка с газеткой, коего минутой ранее наблюдал из окна.

– Ёк...
– только и успел прокричать парень.

Сила столкновения оказалась настолько велика, что не выдержала лавка. Частично погасив энергию двух невольно обнявшихся тел, она лишилась спинки, поэтому дальше те покувыркались уже вместе с поломанными досками.

Бум! Хрясь! Гугух!

Приземлившись и выплюнув фрагменты кустарника, Алексей всё же договорил ругательство до конца. Затем, ощупав себя, прислушавшись к внутренним ощущениям и убедившись, что рёбра целы, облегчённо вздохнул. Потом, ему в голову пришла ужасная мысль, что, возможно, то хрустели кости лежащего под ним и совсем-совсем не стенающего от боли старца (читай трупа). Парень облился холодным потом, и, несмотря на то, что рядом находятся несовершеннолетние, употребил словцо позаковыристее. Последние, кстати, что-то подозрительно спокойно себя ведут, абсолютно никак не реагируя на происшествие. У них тут что, каждые полчаса из подъездов вылетают ополоумевшие вьюноши, ломают мирными пожилыми людьми лавки и матерятся на всю улицу?

Девчушка, не обращая на аварию, скрипит качелями. Карапуз всё так же копается в песочнице. Даже мамаша с младенцем беспечно болтает по телефону, покатывая туда-сюда коляску. Но то ещё цветочки! Когда Лёха осторожно сполз с дедка и, боясь увидеть страшное, осмелился взглянуть на содеянное, выяснилось, что слегка помятый, но живой-таки хрыч, как ни в чём не бывало... читает! Точнее газета-то при падении порвалась, но чокнутый старик, зачем-то делает вид, что она цела и водит глазами по строчкам. Даже руки согнул так, будто держит невидимую газету. И ноги скрючил в коленях, словно продолжает сидеть на скамье!