– Где бы ты ни был, - тихо прошептал человек в чёрном, закончив читать последнюю страницу, - я найду тебя… Очень скоро…

– Привет, девчонки!

– О, Костик! Привет, Илья!
– просияла Соня и приняла поцелуй Мосина.

– Ты хочешь меня чем-то порадовать?
– улыбнулась Кристина.

Шевцов мило посмотрел на свою пассию.

– Почти нашли!
– бодро сообщил он.
– Нужно только кое-что уточнить и к концу дня, моя госпожа, обязуюсь дать вам точный ответ!

Он подарил ей нежный поцелуй.

– Мир, ты не знаешь, где сейчас может находиться Матвей? – обратился Илья к Соколовской.

– Он собирался ехать домой!

Костя посмотрел на своего друга.

– Ну, вот и всё! Удачный день закончился именно на этом известии!

– Возможно, он ещё вернётся, - начала Соня.
– Ведь до конца учебного дня ещё две пары.

– Если он уехал домой, как сказала Мира, - возразил Шевцов, - значит, он уже не вернётся, уж поверь мне! Я, как его друг, знаю!

– Выходит…

Кристина сделала многозначную паузу.

– …выходит, милый мой, ты - плохой друг, - продолжила она.
– Потому что кто, как не Матвей, идёт сейчас по коридору как раз в нашу сторону!

Взгляды ребят устремились туда, куда, улыбаясь, смотрела Жукова.

– Что это с ним?
– удивилась Мирослава.
– Какой-то он странный…

Авдеев приблизился к компании ребят. Губа, прекратившая кровоточить, слегка опухла.

– Матвей, Матвей, стой!
– обратился к нему Илья.
– Есть разговор!

– Отвали!
– выпалил тот в ответ.

– Матюх!
– подскочил Костя, положив руку на его плечо. – Да погоди же ты! Что случилось? У тебя губа разбита!

– Я же сказал, не лезьте ко мне!

Обойдя Шевцова слева, он направился к кабинету философии.

Сидя за столом, Светлана Николаевна спокойно готовилась к своему следующему занятию, когда вдруг в абсолютной тишине раздался голос Матвея. Она не ожидала, что кто-то войдёт в кабинет, поэтому его появление слегка напугало её.

– Светлана Николаевна?
– обратился он к ней.
– Могу я с вами поговорить?

Девушка была очень удивлена. Обычно он всегда с ней вёл себя на равных, но сейчас что-то заставило его изменить своё поведение. Но самое страшное в этом для неё было то, что она не знала, как ей следовало расценивать это: либо как попытку наладить отношения, либо как ещё одну уловку для того, чтобы в очередной раз оскорбить её.

– Я, по-моему, тебе всё сказала на занятии, или ты забыл?
– спокойно начала она.

Авдеев подошёл к столу, за которым сидела девушка. Голицына насторожилась.

– Светлана Николаевна…

– Больше мне нечего тебе сказать! А теперь, будь так добр, выйди в коридор, мне нужно готовиться к следующей паре.

Она не поднимала на него глаз, боясь показать свой страх.

– Светлана Николаевна, пожалуйста… - начал Матвей.
– Прошу вас! Мне действительно нужно поговорить с вами.

После этих слов Голицына поняла, что случилось что-то серьёзное, и осмелилась оторвать глаза от своих записей. Посмотрев на него, она сказала:

– Что ты… Боже, что у тебя с лицом?

Матвей не обратил внимания на её вопрос. Разбитая губа волновала его сейчас меньше всего.

– Это ерунда! Главное другое… Светлана Николаевна, я хотел попросить у вас прощения за то, что произошло сегодня между нами. Я знаю, что вёл себя совсем не так, как нужно, и что нагрубил вам и оскорбил вас, сказав то, чего не должен был говорить ни при каких обстоятельствах. Мне очень стыдно за своё поведение…

Голицына не могла поверить его словам. Неужели это всё ей сейчас говорил он, Матвей Авдеев? Тот самый Матвей, который славился на весь университет своей репутацией отъявленного хулигана.

– Ты признаёшь свою вину?
– тихо спросила она.

– Да, Светлана Николаевна! И мне бы очень хотелось, чтобы вы больше не сердились на меня.

Она посмотрела ему в глаза. Что бы не случилось там, откуда он пришёл с разбитой губой, и что бы он не говорил ей на прошлых занятиях, сейчас она видела, что он действительно был честен и искренен с ней.

В кабинете было тихо. Только звуки голосов со внутреннего двора доносились через открытое окно. Первой молчание нарушила Светлана Николаевна.