– Ладно, теперь у нас есть хаотичные, деловые вопросы, которые надо уладить, давайте двигаться дальше, хорошо? Театр – это о том, как выпустить свой внутренний дух в контролируемый, придуманный образ. Если мы хотим привлечь зрителей в мир мюзикла, нам нужен баланс между дисциплиной и открытым изобилием. Вы должны научиться отпускать ваши запреты, чтобы полностью принять свой образ, пока вы остаетесь в границах своей роли. И вы должны знать каждую мелочь про вашего персонажа, далеко за словами, написанными в сценарии, или вы никогда не сможете исполнить роль.

Кертис кладет кучу бумаг, к которой прилип, и делает шаг вперед. Выпрямляет осанку, снимает очки и поднимает глаза от пола, мгновенно превращаясь из испуганного чихуа-хуа в парня-лидера.

– Даже второстепенные персонажи, - говорит он, - должны знать, кто они. Если вы играете скромного, застенчивого лакея властолюбивого босса, вы должны действительно верить, что ваш босс спустит с вас шкуру за то, что пролили ее кофе, или зрители не поверят. Вы можете не думать, что кто-нибудь заметит вас или беспокоится о том, улыбаетесь или хмуритесь ли вы во время танца на балу, но вы находитесь здесь не случайно, он с улыбкой смотрит на миссис Мейсон, которая делает слегка реверанс и возвращает улыбку.

– Если бы я не сыграл свою роль хорошо, никто из вас не поверил бы игре Дебби, не так ли?
– спрашивает Кертис.
– Часто, второстепенные герои создают или ломают всю игру. Без поддержки, главные герои плоские и безжизненные, но при правильном фоне, всё ваше представление воплощается в жизнь.

Миссис Мейсон снова делает шаг вперед.

– Ваш персонаж построен на крошечных, даже незначительных деталях. Прическа. Шаблон речи. То, как вы ходите. Даже реквизит, который вы носите, внесет вклад в вашу личность, - она перестает расхаживать и пристально смотрит на чирлидершу из Нортриджа. Она слегка качает головой и делает небольшой глоток из своей кружки кофе.

Вдруг, миссис Мэйсон выбрасывает содержимое своей кружки на чирлидера, которая визжит и прыгает назад в удивлении. Но вместо горячего кофе, которого мы ожидали, на пол падает шквал радужных конфетти.

– Помните, - говорит миссис Мейсон, - что в театре, как и в жизни, вещи не всегда такие, какими они кажутся.

Все смеются, а чирлидерша смущенно улыбается.

– Вы напугали меня, - говорит она.
– Это совершенно новый свитер. Я бы умерла, если бы у меня появились кофейные пятна на нем.

– Ах, но я заставила тебя поверить, что моя кружка конфетти полна горячего кофе, - говорит миссис Мейсон.
– И в этом смысл. Это то, что мы здесь делаем.

Она кивает, и Кертис вытаскивает карандаши.

– Я хочу, чтобы вы использовали пустые страницы в вашем сценарии, - говорит миссис Мэйсон – для описания всех черт характера вашего персонажа. Заполните все детали, которых не хватает в сценарии. Если у вас нет имени, дайте себе его. Запишите ваш любимый цвет, имя вашего домашнего питомца в детстве, ваши худшие опасения. Я ожидаю, что вы будете знать все о вашем характере. Подгоните это под роль, прописанной в сценарии, но не позволяйте написанным словам держать вас в рамках. Превратите своего персонажа в настоящего человека с сильными и слабыми сторонами, надеждами и мечтами. Через двадцать минут мы разобьемся на небольшие группы, чтобы познакомиться друг с другом.

Она поглядывает на часы, и потом снова на нас. Никто не движется.

– Ну, чего вы ждете? Вперед!

Я нахожу тихое место между занавеской и лестницей на сцену и начинаю писать.

– Меня зовут Арика, и я привыкла быть любимицей моей матери, пока она снова не вышла замуж, и моя идеальная, маленькая сводная сестра не украла центр внимания.

***

– Ох! Я полностью истощена, - я падаю на пассажирское сиденье в машине Дэйва и скидываю туфли.
– Если я так устала после нашей второй репетиции, то серьезно сомневаюсь, что буду на премьере. И мои ноги чертовски убивают меня. Если я буду вынуждена танцевать с нескоординированным герцогом Дипвидом еще раз, то клянусь, что убью кого-то. Думаю, он сломал все мои маленькие пальчики, когда наступил на мою ногу.

Дэйв смеется, пока садится за руль. Он просовывает ключ в зажигание, но не запускает двигатель.

– Ой, да ладно. Натаниэль – хороший парень. Я думаю, что он нервничал, танцуя с тобой.

Я кладу ноги на приборную панель и шевелю пальцами.

– Ну, а я думаю, старине Нейту нужно больше уроков танцев или типа того, потому что мои ноги больше не выдержат этой пытки.

– Я могу помочь с этим.

Я кидаю на него удивленный взгляд.

– Ты собираешься дать ему уроки танцев? Я должна это увидеть.

Дэйв смущенно улыбается и качает головой.

– Нет, другой, - улыбается он.
– Дай мне свои ноги. У меня волшебные прикосновения. Обещаю, когда я закончу с тобой, ты будешь чувствовать себя, как будто вы танцевали на облаке весь день.

Я поворачиваюсь в кресле, пока спина не упирается в дверь, а ноги в его колени и закрываю глаза. И Дэйв не шутил об волшебном прикосновении. Примерно через пять минут, я практически превратилась в гигантскую лужу слизи.

Вдруг, резкий стук по моему окну напугал меня, заставив проснуться, и когда я открываю глаза, солнце уже начало садиться за горы. Я сажусь спросонья и убираю свои ноги, перед тем как повернуться и посмотреть в окно.