Не успела Аннушка ответить, как заверещал её сотовый. Звонила Сонечка – дочь Ани. Она была уже взрослой девушкой и в этом году поступала в институт.

– Я пешком иду домой из Бауманского, – сообщила Соня.

– А мы с Джулечкой Борисовной гуляем по бульварам! Зашли вот в «Шоколадницу» на Цветном.

– Я тоже хочу с вами! Подождите меня на Мясницкой!

– Нет, мы никуда не пойдем, а будем ждать тебя здесь, во дворе.

Выключив телефон, Анна выругалась:

– Во б-…! Жара то – 32 градуса!

Она вернулась в «Шоколадницу» и купила ещё пару бутылок холодной минералки. Мы зашли в ближайший, совершенно незнакомый нам двор. Здесь, под тенью раскидистых старых деревьев, можно было спастись от жары. Возле детской песочницы нашлась свободная деревянная скамейка.

Через пару минут я уже разнимала ребятишек, дерущихся в песочнице из-за игрушечного пистолета. Причем тот мальчуган, что постарше, лет пяти, оправдываясь, кричал:

– Я пистолет не из кармана у него вынул!

– Ну и что?! – удивилась я.

– Он лежал на песке! А что с воза упало, то пропало!

– Но ведь это его пистолет! Мальчик маленький и пока не умеет хранить свои вещи. Верни ему его игрушку!

Мои вразумления не возымели действия. Мальчишка, которого я придерживала за плечо, неожиданно лягнул меня, оставив грязными кроссовками следы на моих белых джинсах.

– Да он хуже долматинца! – заметила Аня, с интересом наблюдавшая за происходящим.

– От горшка два вершка,– в сердцах сказала я, возвращаясь на скамейку, – а уже силой присваивает чужое, да ещё «подводит марксистский базис под жилетку»!

Аннушка молча протянула мне сигареты, и мы обе закурили. Мы успели сделать всего по паре затяжек, как во двор вошла кампания молодых людей. Парни остановились поодаль, но один из них пошёл прямо к нашей скамейке.

– Вы не слабонервные? – обратился он нам.

По виду парень и его приятели – обычные московские студенты.

– Да вроде нет! – легкомысленно ответила Аннушка.

– Можно, я тогда сяду здесь? – спросил парень.

– Да садитесь!

Пожав плечом, я подвинулась к Аннушке, освободив полскамейки.

Сев рядом, парень сразу закатал брючину. Стало видно, что у него сильно разбито и разбухло колено, а бинтовая повязка сползла вниз. Парень принялся неуклюже развязывать её, чтобы заново перебинтовать колено.

– Давай, я тебе перевяжу! – предложила я и поднялась со скамейки. Присев перед парнем на корточки, я взяла конец бинта в свои руки. – Не беспокойся, в прошлом я – медсестра.

– Джулечка Борисовна у нас в больнице работала, не бойся, – поддержала меня Аннушка.

– Как вы сказали, Джулечка?! – удивился и одновременно обрадовался молодой человек.

– Да! – я вопросительно вскинула на него глаза.

– Джулия, иди сюда! – подозвал он симпатичную темноглазую девушку, стоявшую вместе с парнями чуть поодаль, в густой тени деревьев.

– А как твоё отчество? – спросила я у девушки.

Она произнесла какое-то длинное слово, тут же вылетевшее у меня из головы.

– О, это очень далеко от моего!

Все заулыбались. Ситуация разрядилась. Парни тоже подошли к скамейке и принялись взахлёб рассказывать, что произошло. Оказывается, пару часов назад, их друг – тот самый, который сейчас сидел с нами на скамейке, ехал на велосипеде, и его сбила «шестерка». Машина не остановилась. Парень, правда, запомнил и цвет, и номер, и даже водителя. Прохожие вызвали скорую, которая доставила парня в больницу. Там ему сделали рентген, перевязали ушибы и отправили на все четыре стороны. Парень вызвал по сотовому друзей, которые и повели его домой. Но бинт оказался слабо завязанным и повязка сразу упала.

Пока ребята рассказывали, я наложила повязку и так ладно, что всем понравилось. Однако, вернувшись на свое место на скамейке, я заметила бинтовые повязки на правом локте и запястье парня, причем, всё предплечье у него было в засохшей крови.

– Ну и медики, – возмутилась я, – даже руку не обмыли парню!

Аннушка достала из своей сумочки влажные салфетки. Отмыв с помощью этих салфеток и минералки руку парня, она в сердцах сказала:

– Ну, случилось, сбил человека, – так помоги! Что за народ поганый стал!

– Радовался бы, что не особо серьезно травмировал парня, – согласилась я, и огорченно покачала головой. – Помог бы! Может и пришлось бы заплатить немного, зато чувствовал бы себя человеком! Так нет!

Молодые люди посидели в тени ещё минут пять, дав товарищу передохнуть. Я поинтересовалась, не сокурсники ли они. Оказалось, что нет. Они учились в разных ВУЗах, но жили в одном дворе, недалеко отсюда.

Уходя, молодые люди простились с нами, как с добрыми знакомыми, искренне поблагодарив за помощь.